Синяков, у которого с девчонкой успел наладиться некий духовный контакт (понимал он ее не то что с первого слова, а как поется в песне — «с полувзгляда»), сразу понял причину этой ухмылки.
— А нужна тебе эта Болдинская осень? — с излишней прямотой поинтересовался он. — Так каждый каменотес себе глыбу каррарского мрамора потребует, а ресторанный лабух — скрипку Страдивари.
— Обижаешь, — приуныл Грошев. — Ты ведь моих произведений не читал.
— Почему же, читал. «Банкир в гробу». Вещь, конечно, остросюжетная, хотя и спорная. Я про заокеанскую жизнь мало знаю, но чует мое сердце, что один гангстер не станет одалживать у другого пять долларов, как ты изволил выразиться, «до получки».
— Это я еще семь лет назад написал. Первая проба пера, — стал оправдываться Грошев. — А ты, оказывается, не забыл. Ну и память…
— Сами-то вы, похоже, памятью похвалиться не можете? — опять влезла в разговор Дашка.
— Провалы случаются, — признался Грошев. — Даже дневник завел, чтобы прошедшие события фиксировать. — Он вытащил из-под пишущей машинки толстую амбарную книгу. — Сейчас посмотрим, чем я был занят вчера…
— Наверное, тем же, чем и сегодня, — грустно сказала Дашка.
Полистав страницы, Грошев обнаружил нужную запись, мало того что неразборчивую, так еще и зашифрованную.
— «Пр. в 13.» Ну это понятно, проснулся в час. «Зв.ред.треб.ав.» Звонил редактор, требовал вернуть аванс… Вот подлая душонка! Фиг ему! «Од.у Ив. На бут. Оп.»…
— Тут и расшифровывать не надо, — перебил его Синяков. — Одолжил у Иванова на бутылку. Опохмелился.
— Иващенко, — поправил его Грошев. — Есть тут у меня один поклонник. Я ему, наверное, уже целый ящик задолжал… Дальнейшее читать не стоит. Картина горькая. — Зажмурив глаза, он принялся обеими руками массировать виски.
— Для улучшения памяти надо настойку черноплодной рябины пить, — посоветовала Дашка. — Не всем, но помогает… Или употреблять с едой сушеных муравьев. Только обязательно рыжих. А лучше всего, если достанете платок, которым роженице лицо вытирали. Безотказное средство.
— И как его употреблять? — Грошев подозрительно покосился на Дашку. — На спирту настаивать или так есть?
— К голове прикладывать. И заговор при этом произносить, — ответила она.
— Какой заговор?
— Это я вам потом скажу. Сначала платок достаньте.
— Нет, уж лучше я привычными средствами полечусь, — Грошев потянулся к стакану. — Вы вот другим советы даете, а сами носом хлюпаете. Да и гундосите вдобавок.
— Мне лично никакие средства не помогают, — Дашка привычно махнула рукой. — Ни зелья, ни заговоры. Такой уж уродилась. Меня только могила излечит.