— А он сказал: «Вы не могли бы приступить прямо сегодня?» Что-то в этом роде, — сказала Крисси и покачала головой. — Я чувствую, ему понравилось, как это все произошло с Глорией, как я повела себя с ней, кстати, она необычайный ребенок — президент КМО, умная до невозможности и к тому же красивая.
— Знаю, — сказал Хейз. — Карелла мне говорил.
— Дело в том... как это... он был чудесным, порядочным человеком и... слушай, я не знаю его сестры, поэтому не могу утверждать, говорит она правду или нет. Но если она тебе сказала, что он имел... любовную связь с какой-то женщиной... понимаешь, в это трудно поверить. В то, что у него была любовная связь с какой-то женщиной... наверное, она говорила, что у них была сексуальная связь, не так ли?
— Да, он сказал ей, что нарушил обет целомудрия.
— С какой-то женщиной.
— Да. С женщиной, которую, по его словам, он любил.
Крисси печально покачала головой.
— Как жаль, — сказала она, — что он не смог разобраться. Если это правда. То, что он любил женщину и не смог найти выход.
— Да, — согласился Хейз.
* * *
День Поминовения.
Только его и не хватало Мэрилин!
Национальный праздник!
Банки закрыты, офис ее биржевого агента — тоже, а два колпака из Аргентины дожидаются от нее сегодня ответа в половине четвертого. Она посмотрела на часы. Уже пять минут третьего. «Тик-так».
Одним из знакомых до того, как она встретилась с Уиллисом, мужчин был юрист по имени Чарльз Ингерсол Эндикотт-младший. Ему было уже под шестьдесят, а он все еще не мог расстаться с пережитком своих школьных дней — прозвищем «Чип», как будто мало у него в жизни было других тягот. Она набрала его номер телефона, надеясь, что он не отправился на выходной день куда-нибудь на лодке — плаванье под парусом было его страстью. Телефон прозвонил четыре раза, пять, шесть. Она уже хотела повесить трубку, как...
— Алло?
— Чип? — сказала она. — Это я, Мэрилин.
Она разговаривала с ним несколько месяцев назад. Вдруг Мэрилин спохватилась и чуть не ударилась в панику — а что, если он ее уже не помнит! Но когда в трубке послышался его глубокий, звучный и дружелюбный голос: «Мэрилин, Боже мой, как ты поживаешь?» — она тут же представила себе доброго друга, с которым они вдвоем провели столько удивительных часов в этом городе, где добрые друзья и добрые мужчины — редкость.
— Я — чудесно, Чип, а как ты? Надеюсь, я не помешала? — поинтересовалась она, вспомнив его красивое лицо и умные карие глаза. Он был старше ее на 31 год, мог быть ей отцом, которого она никогда не знала.
— Что-нибудь случилось? — ответил он вопросом на вопрос.