Интересно, разбойники занимаются своим ремеслом только в полнолуние или в безлунные ночи тоже? Каролина была уверена, что Персик должна это знать, но не стала ее спрашивать. Вместо этого она доверилась своему воображению.
Каролина откинулась назад и закрыла глаза, представив себе двух богато одетых людей и ребенка, ехавшего с ними. В комнате мисс Твиттингдон были развешаны гравюры с изображениями знати, поэтому ей нетрудно было представить, как выглядели эти трое, разодетые в пух и прах и украшенные драгоценностями.
Был поздний вечер, ребенок, скорее всего, спал или плакал. Каролина, прожив годы в приюте, знала, что дети всегда либо спят, либо плачут.
Но сейчас ей представилось, что девочка сидела спокойно, радуясь тому, что ее не уложили спать в обычное время, и иногда впадала в полудрему, склоняя голову на грудь матери. И тут, когда они были уже недалеко от дома, послышались выстрелы и зловещий голос выкрикнул хорошо известные слова: кошелек или жизнь!
Каролина вздрогнула и напряглась, словно и впрямь услышала этот возглас. Она живо представила себе смятение, охватившее пассажиров обреченной кареты, когда они услышали голос разбойника.
Перед ее мысленным взором предстали лошади, которых внезапно осадили, она услышала крик кучера, прониклась чувствами графини, которая разрывалась между страхом за мужа и стремлением спасти ребенка, не говоря уже о том, что ей жаль было расставаться со своими великолепными драгоценностями. А что граф? Бедняга. Каролина представила себе его отчаяние. Как ему, должно быть, хотелось достать пистолеты, спрятанные в карманах кареты — таких, какие она раньше обнаружила в карете маркиза, — выпрыгнуть на землю и застрелить разбойников, защищая своих женщин. Почему он этого не сделал? Каролина помрачнела: она сидела, не открывая глаз, руки ее вспотели. А откуда она знает, что он этого не сделал? Возможно, поэтому он и его жена и были убиты. Может быть, если бы он подчинился, разбойники не проделали бы в нем дыру, а его жена не закричала бы…
— Каро, моя дорогая. Я чувствую себя разбитой, а эти двое полоумных храпят так громко, что мне не уснуть. Почему бы тебе не спеть песенку?
— Нет! — Зеленые глаза Каролины широко раскрылись, у нее во рту пересохло, а сердце забилось с неожиданной силой. — Каро устала!
Персик скрестила руки на своей плоской груди и фыркнула:
— Что это мы сегодня утром ссоримся, как две наседки? Значит, ты устала, хотя солнце уже высоко на небе, а ты еще не нарезала турнепсов и не опорожнила ночных горшков? Да, из тебя получится настоящая леди, моя девочка, ты упрямая, так что характер у тебя подходящий.