— И что мы имеем дальше? — недовольно начал Горецкий. — В мечети вы все испортили. Переполошили тамошних татар, так что туда теперь соваться никому нельзя. Теперь они будут опасаться, а возможно, и вообще исчезнут — следов не найдем.
— След у нас какой-то есть, — возразил Борис. — Не забывайте, что те трое считают меня разбившимся насмерть, то есть никакой угрозы я для них не представляю. Кроме того, они же не знают, кто я такой и с какой целью разыскивал следы покойного Махарадзе. Вряд ли они свяжут мой визит с контрразведкой.
— М-да, если бы в дело вмешалась контрразведка, то не послали бы вас одного, — согласился Горецкий.
— Далее, разговор в часовне шел о каком-то салоне. Возможно, именно туда направился Махарадзе после беседы с кем-то в мечети.
— Почему он не направился туда раньше… — задумчиво бормотал Горецкий. — Значит, так. Если предположить, что ваш портовый постреленок ничего не напутал и Махарадзе приезжал из Батума в Феодосию примерно раз в месяц, то с какой целью он это делал? Человек прибывает, проводит в городе один-два дня и отплывает обратно в Батум или ещё куда-нибудь. Проверить, отплывал ли он, у нас нет возможности, потому что, по-видимому, он пользовался различными паспортами. Но все же напрашивается мысль, что Махарадзе работал курьером — перевозил какие-то материалы или деньги… Поскольку англичане категорически утверждают, что использовали Махарадзе первый и последний раз, то возможно предположить, что он являлся двойным агентом, то есть работал и на турок тоже. Но тогда почему он их так боялся?
— Опасался разоблачения, — неуверенно предположил Борис. — Турки не любят двойных агентов.
— Не знаю, не знаю, — бормотал подполковник, — тут ещё примешались татары… Очень это мне не нравится. Вы, голубчик, представляете себе, какое влияние имеют в Крыму татарские националисты?
— Откровенно говоря, не очень, — признался Борис.
— Основное население Крыма — татары, процент русских, процент греков, процент итальянцев, ещё со средних веков. Но татары мечтают о независимости Крыма. В декабре семнадцатого они созвали в Бахчисарае свой парламент — курултай — и избрали крымско-татарское национальное правительство под председательством своего же лидера Сейдамета. В январе восемнадцатого года татарская конница пыталась нанести удар по красному центру Крыма — Севастополю, но потерпела поражение. В Крым пришли ненадолго красные, но потом, в апреле восемнадцатого, немцы двинулись через Перекоп и захватили Крым. Под эгидой немцев образовалось Крымское краевое правительство Сулькевича, в котором министром иностранных дел опять-таки был Сейдамет. Потом Крым занял Деникин. Формально татары с нами, в Добрармии есть татарские батальоны, они успешно воюют против красных, но кто знает, что они думают на самом деле?