Злость Катрин уменьшалась по мере того, как мудрые слова слетали с уст Ганса. Однако она не пожелала признаться себе, что Ганс так быстро одержал над ней победу.
— У него не было причин сажать меня в тюрьму. Я — женщина, вам же сказали, я вовсе не жительница Кастилии, а верная подданная короля Карла Французского, да к тому же придворная дама королевы Иоланды, урожденной принцессы Арагонской… Смотрите, — сказала она, порывшись в своем кошеле и вынув оттуда гравированный изумруд королевы, — вот перстень, который она мне подарила… Вы еще сомневаетесь? Этот алькальд не сможет отказаться выслушать меня.
— Будь вы даже королевой Иоландой, вы и тогда не могли бы быть уверенной, что выйдете живой из его когтей, тем более что в Кастилии плохо смотрят на арагонскую королевскую семью. Этот человек — свирепый дикарь. Если уж ему достается добыча, он никогда ее не отпускает. А что касается этой драгоценности, она вызовет у него только зависть и вожделение. Дон Мартин обязательно захочет ее присвоить, а вас просто-напросто бросит в тюремный ров и продержит там до дня казни вашего друга.
— Он не посмеет! Я благородная дама и иностранка! Я же могу пожаловаться…
— Кому? Король Хуан и его двор находятся в Толедо. Да будь они все здесь, это бы ничего не изменило. Кастильский монарх — тряпка, совсем бесхарактерный человек, и всякое решение его утомляет. Единственный человек мог бы вас благосклонно выслушать: тот, кто и есть настоящий хозяин в королевстве, — это коннетабль Альваро де Луна!
— Так я к нему и пойду… Ганс пожал плечами, пошел за стоявшим на скамейке кувшином с вином и наполнил три чарки, которые он взял у колодца.
— А как вы это сделаете? Коннетабль сражается на границе с Гранадой, а алькальд и архиепископ теперь хозяева города.
— Тогда постараюсь повидаться с архиепископом… Вы же мне сказали, что именно он вас привез сюда?
— Вот именно, монсеньор Алонсо — человек справедливый и добрый, но между ним и доном Мартином дикая ненависть. Ему будет достаточно испросить милости в отношении вашего друга, как алькальд тут же ему откажет. Поймите, у одного в руках военная сила, у другого — только монахи. Дон Мартин это прекрасно знает… и злоупотребляет этим. Ну, так посмотрим… Для начала пейте вино. Вам это нужно.
Мягкость его тона поразила Катрин. Она подняла глаза.
Ее взгляд встретился со взглядом этого спокойного человека, который предлагал ей вина. Незнакомый человек! Не ведь он вел себя как друг. И инстинктивно она стала доискиваться причины. Что, симпатия с первого взгляда? Да, конечно, но еще и восхищение, которое она отныне привыкла читать в глазах мужчин. Она знала свою власть, и, видимо, этот тоже не избежал того, чтобы угодить под действие ее чар.