Даже для него…
— Где ты родился? — спросила Марис. — Я догадалась — ты откуда-то с Юга, но мне хотелось бы знать точнее.
— Ах, откуда-то с Юга?! Хо-отел бы йа-а зна-ать, ка-ак ты догада-алась!.. — проговорил он, старательно подчеркивая свой и без того бросающийся в глаза тягучий акцент.
Марис негромко рассмеялась.
— Я знаю, что такое южный выговор, однако региональные особенности произношения мне недоступны. Теоретически я знаю, что в Техасе слова произносят не так, как в Южной Каролине, практически же…
— Техасцы слова вообще не произносят — они их… мычат. И снова Марис рассмеялась.
— Значит, ты не из Техаса — это мы выяснили. Откуда же?
— А какое это имеет значение? — неожиданно ощетинился он.
— Дело в том, что в своей рукописи ты употребил несколько диалектизмов, которые мы обычно вычеркиваем и заменяем более употребительными словами.
— Вычеркивайте на здоровье. — Он пожал плечами. — Я и сам с ними борюсь, но иногда они все-таки проскальзывают.
— Пусть проскальзывают. Диалектизмы и разговорные слова придают прямой речи твоих персонажей особенный колорит.
— Но перебарщивать не стоит.
Марис кивнула в знак согласия.
— Я вижу, ты тоже об этом думал. Впрочем, большинство идиом в твоем тексте находятся на своем месте, и я не вижу необходимости что-то менять. — Облокотившись руками на стол, она слегка подалась вперед. — Ты много и вдумчиво работал над своим текстом. Почему ты не хочешь, чтобы его опубликовали?
Паркер опустил глаза.
— Наверное, я боюсь неудачи; провала…
— Это вполне объяснимо. Талантливые писатели, в особенности начинающие, зачастую начинают сомневаться в себе, в своих силах. От этого никуда не деться — только тупое бревно не боится неудач. — Движением руки Марис указала на прогибающиеся от тяжести книг полки. — Но разве все мы не выиграли от того, что большинство авторов не поддались этому страху?
Паркер тоже посмотрел на выстроившиеся на полках книги, потом пожал плечами.
— Но многие все-таки ломаются, не так ли? — спокойно спросил он. — Насмешки критики, капризы читающей публики и случайные колебания спроса, желание во что бы то ни стало оправдать ожидания издателей и агентов, проклятые вопросы «Кому это нужно?» и «Есть ли у меня талант?» — все это погубило не одного автора. Я — да и ты, думаю, тоже — можем не сходя с места назвать с десяток достаточно известных писателей, которые допились до сумасшедшего дома или, не мудрствуя лукаво, вышибли себе мозги выстрелом из ружья.
Марис немного подумала, потом сказала:
— Да, бывают и такие, кто кончает с собой, не выдержав борьбы и сомнений. Но, на мой взгляд, это лишь немногим хуже, чем сделаться отшельником на крошечном островке.