Правду сказать, мой аппетит тоже заставлял желать лучшего, да и сэр Ричард относился к содержимому своей тарелки как-то безразлично.
— Иногда самые невероятные истории оборачиваются правдой, — заметил он. — Тауни прослыл довольно удачливым пиратом. Его сняли с арабской дхоу — плоскодонной шхуны местных работорговцев — в Мозамбикском проливе, и он ни словом не обмолвился о сокровищах, заявив, будто все его имущество погибло во время кораблекрушения. Те двое, которых повесили вместе с ним, оказались такими же упрямцами.
— Я тоже слышал об этом, — сказал я. — Ведь мне пришлось стать его биографом, — и я рассказал сэру Ричарду о своем сочинительстве, над чем он от души посмеялся.
— Если вся история не окажется выдумкой, то мы сможем здорово поправить наши дела, — заявил он, и я, считая его достаточно богатым человеком, немало удивился, пока не вспомнил тот алчный блеск в его глазах, о котором уже упоминал.
— А как удалось другим членам его команды избежать виселицы? — спросил я.
— Офицеры английского военного фрегата, захватившего арабских торговцев живым товаром, опознали среди невольников только Тауни и двух его подручных. Остальных отпустили с миром, приняв за обычных рабов, поскольку, на их счастье, они были еле живы от голода и болезней. Главари же не выдали их, надеясь, очевидно, что те помогут им спастись от петли…
Достоинство сэра Ричарда не позволяло ему допрашивать пленника среди сыров, и он распорядился доставить его к нам в библиотеку. Миссис Мадден отказалась присутствовать, испугавшись самой мысли о возможности очутиться лицом к лицу со столь жутким преступником. Фрэнк все еще не вернулся, и Питер, конюх, — тот, что служил на флоте, — отправился за пиратом, получив приказ для предосторожности покрепче связать ему руки.
Едва сэр Ричард удобно разместился в большом кресле и принял судейский вид, как в комнату с сияющим лицом вошел юный Мадден.
— Есть карта! — воскликнул он. — Мы отправляемся на Мадагаскар!
Вошедший бандит, несмотря на грязный потрепанный наряд и связанные руки, держался довольно смело. Он встал у конца длинного дубового стола и отвесил поклон сначала сэру Ричарду, потом мне и, наконец, юному Маддену, причем последнему с изрядной долей фамильярности — несомненным свидетельством установившихся между ними дружеских отношений. Очевидно, что в хромом пареньке пират видел для себя плавучий якорь во время бури. Сэр Ричард сделал слуге знак удалиться, и тот с явной неохотой повиновался. После того как конюх вышел, Фрэнк проворно проковылял за ним на костыле к двери и, широко распахнув ее, обнаружил за ней пойманного врасплох бывшего моряка флота Его Величества, собравшегося было удовлетворить подслушиванием свое чрезмерное любопытство. Мадден приказал ему немедленно убираться прочь.