— Очевидно, вы были наверху в спальне?
Миссис Ларкин снова начала осторожничать.
— Это мое дело, где я была.
Фрэнк дружелюбно усмехнулся.
— Вы такая умная женщина, миссис Ларкин, и конечно не могли оставить без внимания происходящее в соседнем доме. Ведь ситуация сложилась крайне тревожная. Даже не говорите мне, что вы не выглядывали из верхнего окна.
Полагаю, у вас зоркие глаза и острый слух, совершенно в этом уверен. Думаю, вы ничего не упускаете.
На сей раз фырканье звучало несколько смущенно.
— Я с детства этим славилась.
— Могу себе представить… Я сразу понял, что вы невероятно наблюдательны и к тому же умеете четко излагать свои наблюдения. Редкое сочетание столь ценных талантов.
Миссис Ларкин оставалось только продемонстрировать свои поразительные таланты.
— Ну, допустим, я была в спальне, — призналась она. — Полагаю, это не грех?
— Конечно нет. И как долго продолжалась взбучка?
Миссис Ларкин задумалась.
— Добрые пять минут.
— Пять минут с того момента, когда вы вошли в дом или уже после того, как вы поднялись наверх и открыли окно?
Она сердито на него посмотрела.
— А кто вам сказал, что я открыла окно?
— Это и так ясно. Было бы глупо этого не сделать. Вы ведь хотели услышать, что происходит, не так ли?
— Я понятия не имела, что все закончится убийством!
— Разумеется. Не возражаете, если я взгляну, куда выходит это окно.
Миссис Ларкин не возражала. Хотя ее сад был запущен, в доме всегда царил полный порядок. Спальня выглядела опрятно, а хлопковое покрывало на кровати было безупречно чистым.
Створчатое окно выходило на улицу. Распахнув его и высунувшись, Фрэнк увидел коттедж Хамфрисов, участок дороги и кусок пустоши, где обнаружили тело Флэксмена.
Миссис Ларкин обладала превосходным наблюдательным пунктом.
Фрэнк повернулся к ней.
— Итак, миссис Ларкин, сколько времени продолжалось выяснение отношений между отцом и дочерью? После того, как вы подошли к окну?
— Около пяти минут, — повторила она.
— Вы слышали звуки ударов?
— Их любой бы смог услышать.
— И Нелли продолжала визжать?
— При каждом ударе, — с довольным видом уточнила миссис Ларкин.
— А когда Том перестал ее истязать?
— Поднялась в свою комнату, продолжая скулить.
— А Том Хамфрис?
— Откуда мне знать? Думаю, налил себе что-нибудь выпить. Порка — дело утомительное, тем более в таком нервном состоянии.
— Значит, он больше не выходил из дому?
— Не приписывайте мне то, чего я не говорила! — возмутилась миссис Ларкин. — Я не знаю, что делал Том Хамфрис!
— Моя дорогая миссис Ларкин, я бы ни за что на свете не посмел что-то вам приписывать. Вы слишком надежный свидетель. Как я уже говорил, вы наделены на редкость острой наблюдательностью, мне крайне важно знать именно то, что вы сами видели и слышали. Вы ведь находились у открытого окна.