— Если я ничего не скажу, ты будешь меня пытать?
— Нет, — засмеялся есаул, — ты будешь смотреть, как пытают твоих людей. Кто первый сознается и согласится нам помочь, получит в награду жизнь и свободу. Ты увидишь все, но если кто-то откроет рот раньше тебя, не взыщи. Остальные мне будут уже не нужны.
— Они много не знают. — Татарин облизнул пересохшие губы. — Ты зря потратишь время.
— Значит, им придется умереть из-за твоего упрямства, — жестко ответил Федор. — Твой десятый ночевал в лодке?
Татарин побледнел, зажмурил глаза и застонал от бессильной злости.
— Наверняка Азис-мурза велел тебе опасаться шайтана Паршина. Так? Теперь ты встретился с ним. Я — Паршин.
Ордынец сжался, будто его хлестнули плетью, и начал раскачиваться из стороны в сторону, бормоча молитву.
— Ты молодой, здоровый, — продолжал есаул. — Зачем тебе расставаться с жизнью ради интересов мурзы? Отдай мне предателя — и получишь в обмен жизнь!
— Остальных убьешь? — Татарин открыл глаза и впился взглядом в лицо казака.
— Это мое дело. Но в Крым они не вернутся, — сухо ответил Федор.
— Поклянись, что отпустишь, — потребовал десятник.
— Христом Богом клянусь, — перекрестился есаул.
— Разожги дымный костер за курганом, — прохрипел татарин. — Ночью он выйдет из города и начнет выть степным волком. Надо идти на вой.
— Как он вызывает вас?
— Дает знак фонарем со стены.
— Хорошо. — Паршин поднялся. — Ночью ты поедешь со мной. Если мы возьмем лазутчика, ты получишь коней, оружие и свободу…
Наверное, никогда еще Федор с таким нетерпением не ждал наступления темноты. Казалось, солнце никогда не опустится за горизонт, и на небе никогда не появятся луна и звезды. Разведенный казаками за курганом костер давно прогорел, на траве остался большой черный круг выжженной земли. Дым этого костра не мог заметить только слепой. Но видел его предатель или нет? Если он в Азове, то непременно видел!
Как ни подгоняло нетерпение, есаул, сдерживая себя, тщательно готовился к поимке лазутчика. Пленных татар оставили в балке под охраной восьми казаков, а с собой Паршин взял дюжину донцов и молодого ордынского десятника, безропотно подчинявшегося его приказам, — рассчитывал вместе с ним подъехать к предателю, чтобы захватить вражину с поличным.
Наконец на степь опустились сумерки. В Азове начали загораться тусклые огни: караульные казаки выходили на стены крепости. Татарину принесли накидку из тонкого войлока. Такую же накидку набросил есаул. Казаки должны были незаметно окружить место встречи, не дать предателю бежать, если тот вдруг почует неладное.