Даже судья Осборн усмехнулся.
– А эта женщина, которую вы видели по другую сторону аллейки, была с мужчиной?
– Да.
– Вы видели ее в том же самом месте и в то же самое время, что и мужчину?
– Да.
– При тех же самых условиях?
– Да.
– Если вы не можете опознать мужчину, то каким образом вы можете опознать женщину?
– Я мог бы опознать женщину, если бы не совершил ошибки.
– Вы опознали какого-то мужчину?
– Да.
– И теперь вы думаете, что это не тот мужчина?
– Да. Это должно быть был кто-то другой.
– Вы видели эту женщину у гаража при таких же самых условиях?
– Да.
– Благодарю, – сказал Мейсон. – Это все.
– А сейчас, – сказал Судья Осборн, сурово глядя на Гамильтона Бергера. – Суд оглашает десятиминутный перерыв.
Когда судья Осборн покинул зал суда, Люсиль Бартон повернулась к Перри Мейсону, положила ему руку на локоть и сжала крепко, что даже кожа перчаток натянулась на косточках ее пальцев.
– Вы были великолепны, мистер Мейсон, – шепнула она.
– Это только первый раунд, Люсиль, – сказал Мейсон. – Мы подвергли сомнению показания свидетеля относительно моего опознания, но не забывайте, что вас он опознал и это будет принято, ели мы не найдем какого-нибудь способа доказать, что вас там не было.
– Это правда, – призналась она шепотом.
– Больше того, – говорил Мейсон. – Питкина застрелили из револьвера, который вы получили от Артура Колсона. Кстати говоря, Росс Холистер так же убит и вы получили страховой полис на его жизнь стоимостью двадцать тысяч долларов.
– Но, мистер Мейсон! Разве вы не понимаете? Я любили Росса. Его смерть это большой удар для меня. Мы должны были жениться. Он представлял собой все, что желает женщина: безопасность, чувство, дом.
– Разве можно исключить версию, что вы были бы влюблены в Артура Колсона, который научил бы вас, как можно добыть двадцать тысяч долларов от страхового общества, чтобы потом выйти замуж за него.
– Не валяйте дурака, мистер Мейсон! Вы были таким милым, а теперь вы говорите как окружной прокурор.
– Вы его еще не знаете, – заметил Мейсон. – Вы еще услышите, как он может говорить. Вы не сказали мне, почему вы не послушались моего совета и не сообщили в полицию после обнаружения тела в гараже, когда этот револьвер все еще был в вашей сумочке.
– Мистер Мейсон, я не могу, просто не могу. У меня нет права признаться во всем даже вам.
– Пусть так, – сказал Мейсон. – Я сколько угодно могу здесь вылезать из кожи, но вы обвиняетесь в убийстве и, если вы не расскажете убедительной истории судьям, то будете осуждены за убийство.