— Желаю вам удачи, не сдавайтесь. Она молодчина. Вы сказали, Дюрант убит?
— Да.
— Надеюсь, они найдут убийцу? Он достоин награды. Он…
— Заткнитесь! — оборвал его Мейсон. — В суде вас могут спросить, какими были ваши первые слова, когда вы узнали о смерти Дюранта.
— В таком случае я отвечу, что выражаю по этому поводу глубокие сожаления и надежду, что убийцу ждет справедливое возмездие. Вот и все. Однако, мистер Мейсон, если вы хотите узнать мое мнение по этому вопросу, то можете это сделать. И обязательно защищайте Максин.
Мейсон повесил трубку, открыл дверь телефонной будки, улыбнулся Трэггу и сказал:
— Заходите и звоните, лейтенант. Я подожду вас в ресторане за столиком. Надо посмотреть, не докучает ли вопросами моей подзащитной этот будущий шериф.
В десять часов вечера Перри Мейсон был уже у Лэттимера Рэнкина.
Сидя напротив адвоката, высокий, неуклюжий Рэнкин чувствовал себя немного неловко.
— Я хочу поблагодарить вас, — начал Мейсон. — Вы так легко согласились, чтобы я представлял интересы Максин Линдсей.
— Естественно. Не вижу причин, почему я должен препятствовать, если вы хотите представлять ее интересы. Для меня это явилось такой неожиданностью. Я был в полном замешательстве, когда узнал о смерти Дюранта.
— Да уж, казалось, вы не перенесете такой утраты, — сухо заметил Мейсон.
— Да, извините меня, Мейсон. Я размышлял над этим, и мне немного стыдно. Не стоит плохо говорить о покойниках, теперь-то уж они не могут постоять за себя. Хотя этот был такой прохвост!
— Расскажите все, что вам известно о нем.
— Да нечего особенно и рассказывать. Начинал он как агент по продаже картин, а потом стал выдавать себя за эксперта. Единственное, что я могу сказать в его защиту, — это то, что он не был бездельником. Постоянно прислушивался, изучал, узнавал и ничего не забывал. У него была замечательная память.
— Как он находил клиентов? — поинтересовался Мейсон.
— Не думаю, что у него их было много, но он работал по-снайперски. Выбирал картины и, казалось, уже знал, кого они могут заинтересовать. Он угадывал своих потенциальных покупателей.
— Значит, дела у него шли хорошо? — уточнил Мейсон.
Рэнкин надолго погрузился в размышления, а потом как бы нехотя уступил:
— Да, дела у него шли неплохо, можно даже сказать, хорошо.
— И вы действительно хотите, чтобы я представлял интересы Максин Линдсей в этом деле?
— Ей предъявят обвинение в убийстве?
— Думаю, да.
— И есть доказательства?
— Мне там не доверяют. Доказательства у них есть, но пока неизвестно какие. Я предполагаю, что нашли орудие убийства, и, может быть, все указывает на то, что оно принадлежит Максин.