Как бы то ни было, в ночи кто-то умер. В этом не могло быть никаких сомнений.
На следующее утро дверка одной ловушки была закрыта, но когда Рейган осторожно ее открыл, внутри оказалось пусто. Шоколадную наживку кто-то надкусил. Снова подняв дверку, он вернул ловушку на место у стены
Дженис тихонько плакала в гостиной. Рейган стоял у ее кресла. Она протянула руку, и он крепко ее сжал. Пальцы у нее были холодные. Она все еще была в ночной рубашке и не накрашена.
Позже она сделала звонок.
Незадолго до полудня «Федерал экспресс» доставил Рейгану посылку с десятком дискет, забитых цифрами, которые ему следовало просмотреть, рассортировать и классифицировать. Он проработал за компьютером до шести, сидя перед маленьким металлическим вентилятором, который жужжал, дребезжал и гонял горячий воздух.
Вечером, за приготовлением ужина он включил радио.
– … обо всем этом говорится в моей книге. Иными словами, о чем либералы не хотят нам рассказывать. – Голос был высокий, нервный и высокомерный.
– М-да. Кое во что тут, пожалуй, трудно поверить, – успокаивающе бубнил ведущий: низкий голос из радио, точно бальзам для слуха аудитории.
– Ну конечно, в это трудно поверить. Это идет вразрез со всем, во что вас заставляют верить. Либералы и гомосексуалисты в средствах массовой информации, уж они-то вам правды ни за что не скажут.
– А это всем известно, дружище. Слушайте продолжение сразу после песни.
Пели какое-то кантри. Рейган настраивал радио на местную станцию «Национального Общественного»: иногда они передавали новости по всемирному каналу Би-би-си. Кто-то, наверное, изменил настройки, хотя ему никак не шло в голову, кто бы это мог быть.
Отыскав острый разделочный нож, он аккуратно разделил куриную грудку, нарезал розовое мясо на тоненькие ломтики, подходящие для жарки, слушая песню.
Чье-то сердце было разбито, кому-то было уже все равно. Песня кончилась. Пошла реклама пива. Потом снова забубнили мужские голоса.
– Дело в том, что поначалу никто не верит. Но у меня есть документы. Документы! И фотографии. Прочтите мою книгу. Сами все поймете. Нечестивый союз – и поверьте, мне не до шуток! – нечестивый союз между так называемым лобби свободы выбора, медицинским сообществом и гомосексуалистами. Гомикам нужны эти убийства, потому что так они получают маленьких деток, которых используют в экспериментах по поискам панацеи от СПИДа. Только послушайте наших либералов, они твердят о преступлениях нацистов, но все преступления нацистов ни в какое сравнение не идут с тем, что делают они сами. Прямо сейчас делают, пока мы с вами тут говорим. Берут человеческие эмбрионы и вживляют их маленьким мышкам, чтобы создать для своих экспериментов гибрид человека-мыши. А потом делают им инъекцию СПИДа…