В голове Виталия начал вызревать план. Он мог бы назвать это вдохновением; он черпал официальные и неофициальные строки откуда-то «сверху», они тесно переплетались и с похожими словами из донесения секретного агента («легальные и нелегальные источники финансирования»), и с родственными определениями из полномочий органов внешней разведки: «в процессе разведывательной деятельности органами ВР используются как гласные, так и негласные средства и методы».
Окончательно это звучало так: для достижения цели все средства хороши.
Очень кстати Виталий вспомнил еще об одном донесении Турка, которое осталось без внимания, а сейчас все они связались воедино и представляли собой этакую бумажную кувалду. И голова, по которой ею можно заехать, уже приобретала знакомые черты.
Где же это донесение? Оно не представляло особой секретности, и скорее всего подполковник положил его в папку за... кажется, июнь или июль 2002 года.
Да, так и есть. В домашнем сейфе Виталий нашел папку и извлек из нее рядовое донесение Турка Петрову. Частенько агенты не добывают информацию, а берут ее из открытых источников — газет, журналов, Интернета (такая информация переваливает за 90 процентов). Главное — видимость работы. За это их не поощряют, но и не выговаривают — все так делают, даже в центральных аппаратах разведки.
Вот это сообщение.
Сообщение Турка от «28» июня 2002 г.
Петрову
Американской разведке стал известен факт финансирования нефтяными шейхами, в частности — из Катара и Бахрейна, морских боевых отрядов ХАМАСа и «Исламского джихада». Особое внимание ЦРУ привлекло наличие в них подразделений хорошо подготовленных боевых пловцов, обучение которых весьма сложное и не быстрое дело...[1]
Остальное неинтересно, важно лишь начало — все о том же финансировании нефтяными шейхами.
Отключив все телефоны и наплевав на то, что в это время его ждут на плановом совещании Комитета в Совете Федераций, подполковник ФСБ всего за пару часов набросал в голове план предстоящей операции. А она состоится — в этом Виталий был уверен на сто процентов. Он не забегал вперед, ему не придется долго убеждать сенатора, посвященного в пучину тайных спецопераций органов внешней разведки. Сенатор еще не перестал глушить шампанское ведрами, и слово «риск» для него было таким же привычным, как дорогое любимое пойло.
Тем более такие операции, созревшие сразу, словно по повелению свыше, принимаются без единой поправки и почти всегда имеют успех.
И все же Козырин слегка преувеличил свою значимость. На момент получения секретной информации от разведчика Петрова у него имелся материал, чтобы «соединить несоединимое». И этого умения у него было не отнять.