— Один добрый дождик — и все будет как прежде, — промолвил брат Кадфаэль, окидывая взглядом чередующиеся, будто на шахматной доске, выцветшие проплешины, перемежающиеся зелеными островками, и размышляя о необыкновенной живучести простой травы.
Монах оказался здесь по пути из аббатства Святых Петра и Павла, а шел он в принадлежавший обители приют при часовне Святого Жиля, находившийся на самой окраине города. С ярмарочного поля до приюта оставалось еще добрых полмили. В обязанности Кадфаэля входило следить за тем, чтобы там всегда имелись в достатке снадобья от всевозможных недугов, и потому он наведывался в приют каждые две недели, а то и чаще, если там было много больных или возникала какая-нибудь срочная нужда.
В это раннее августовское утро его сопровождал молодой брат Освин, который более года учился у Кадфаэля пользовать недужных целебными травами и сейчас направлялся туда, где полученные им навыки могли найти достойное применение. Освин был высок ростом, крепок и полон энтузиазма. Поначалу немало было у него оплошностей: то отвар на огне передержит, то, не разобравшись, вместо лекарственных трав притащит сорняков, тем паче что с виду они сильно схожи. Но теперь все эти огрехи были в прошлом. Молодой монах может стать находкой для лазарета — но для этого первое время он должен трудиться под началом опытного и рассудительного наставника, брата Симона, который сможет при необходимости направить юношеский пыл в нужное русло.
— На мой взгляд, ярмарка у вас удалась на славу, — сказал Хью, прервав молчание.
— Слава Богу, все вышло куда лучше, чем я мог надеяться, — с улыбкой отозвался Кадфаэль, — особенно если учесть, что с юга нынче до Шрусбери не добраться из-за раздоров в Винчестере. Иные купцы аж из самой Фландрии заявились.
Да, что и говорить, последнее время Восточная Англия была не самым безопасным местом, но торговцы шерстью — народ хваткий и всегда готовы рискнуть ради хорошей прибыли.
— И стрижка нынче была отменной, — с удовлетворением заметил Берингар.
На севере, в маноре Мэзбери, он имел собственные стада и отлично знал, сколько доброй шерсти настрижено в этом году. На нее был хороший спрос повсюду, и, конечно, в приграничных землях Уэльса. Жители Шрусбери издавна поддерживали прочные связи с обоими валлийскими королевствами — Гуинеддом и Повисом. Были у них там и родичи, и друзья, а главное — их сближали торговые интересы, хотя порой и с той, и с другой стороны затевались удальства ради лихие набеги. В нынешнее лето мир с Гуинеддом сохранялся нерушимо — Овейн Гуинеддский умело сдерживал своих подданных, к тому же им, как и жителям Шропшира, приходилось остерегаться честолюбивого графа Ранульфа Честерского, и лучше всего было держаться вместе. В Повисе, правда, народ был более буйный — от тамошних валлийцев никогда не знаешь, чего ждать, но Хью Берингар был начеку. Несколько раз его ратникам удавалось укротить беспокойных соседей, и те на время поутихли.