— Не называй меня своей женой, вонючий подонок!
Будри ухмыльнулся:
— Если мне не изменяет память, мы поженились ровно три месяца назад, в этот же день. Что-то подсказывало мне, что следовало продырявить тебе голову, перед тем как бросить в Миссисипи той ночью.
— Почему же ты не сделал этого?
Будри засмеялся:
— Да мне и не снилось, что ты спасешься! Твоя находчивость и воля удивляют меня.
— Не сомневаюсь, — с омерзением отозвалась девушка. Как же она позволила этому подлому негодяю обмануть себя? И он снова появился в ее жизни именно в тот момент, когда все шло так хорошо. — Так это ты пытался убить нас на прошлой неделе, Клод?
— Ты говоришь о путешествии на воздушном шаре со своим славным женишком, мистером Хэмптоном?
— Значит, это был ты!
Будри указал девушке пистолетом на стул.
— Садись, Жасмин. Мне нужно немного поговорить с тобой. — Она молча, с отвращением посмотрела на него. Будри приставил пистолет к ее лбу. — Я сказал, садись, сука.
Жасмин повиновалась, не сводя с него презрительного взгляда. Будри между тем опустился на край кровати и положил пистолет на колено.
— Где же твой французский акцент, Клод? — дерзко спросила девушка.
Будри пожал плечами.
— В тебе есть хоть что-то настоящее? — продолжала она.
— Жасмин, мы пришли сюда говорить не обо мне, а о тебе, моя неверная женушка. Да-да, моя дорогая. Я знаю все о тебе и твоем благородном мистере Хэмптоне.
— Он спас меня в ту ночь, когда ты бросил меня в реку.
— Так вот как тебе удалось избежать смерти — подоспел мистер Хэмптон и спас тебя! Поэтому теперь ты скрываешь, что состоишь в браке со мной, добиваешься его расторжения и прелюбодействуешь с мистером Хэмптоном?
Жасмин вспыхнула от гнева. Итак, мерзавец следил за ней и видел, как она встречалась с Джаредом по ночам! Девушку замутило при мысли, что Клод подсматривал за ними в темноте, а возможно, даже подкрадывался к окну летнего домика и заглядывал внутрь.
— Закон уже расторг наш брак, Клод!
— А как насчет церковного брака, дорогая? Помнится, ты католичка, а процесс расторжения церковного брака может затянуться надолго.
Жасмин так и подмывало спросить, откуда Клод узнал об этом, но она удержалась от вопроса.
— Чего ты хочешь?
Будри ухмыльнулся:
— Так, пустяк — двадцать пять тысяч долларов меня вполне устроят.
— Ты спятил!
— Совсем нет, Жасмин.
— Боже мой! Твоя наглость изумляет меня! Подумать только, сотворив со мной такое, ты еще просишь… А что же с теми деньгами, которые ты украл у меня?
— Вообще-то тебя это не касается, но они уже потрачены. Надеюсь, ты не думаешь, что человек с моим размахом может жить на такую ничтожную сумму?