— Витя, ты и так пьяный. Может, тебя связать?
Файнберг зачем-то потрогал мокрое пятно на стене, потом тщательно обнюхал пальцы:
— Прошу прощения. Боюсь, я не в форме.
Хана не ответила. Ее внимание привлек большой металлический шкаф. На серой дверце было крупными буквами написано: «Не влезай, убьет!» — и нарисована молния. Мощным заслоном на пути террористов, в замочных ушках распределительного щита надежно торчала мягкая алюминиевая проволока. Легким движением устранив препятствие, Виктория Борисовна тщательно изучила электросхему. Вернув сооружению неприступный вид, она заторопилась:
— Витя, напрягись. Нужно отыскать Тампука.
Хирургическое отделение все-таки нашлось. Очевидно, все-таки сказался огромный профессорский опыт. Хотя нельзя полностью отрицать и роли указателей, которые, как выяснилось, присутствовали на каждом повороте. Перед заветной дверью они остановились. В замочную скважину можно было разглядеть двух сидящих у стены людей. В дальнем конце коридора горела настольная лампа на посту дежурной сестры. Сама она, правда, отсутствовала.
— Успели, — выдохнула Хана с облегчением. — Наверняка его стерегут! Значит, жив. Раздеваемся до халатов.
Скинув пальто на подоконник, они вошли. Проникнув на отделение, Хана тут же нырнула в открытую дверь служебного туалета, прошептав:
— Витя, уточни, в какой палате негр.
Она нашла швабру с тряпкой и принялась наливать воду в ведро.
* * *
Безжалостные часы отсчитывали последние минуты сладкого предрассветного сна для больных. Из ординаторской хирургического отделения слышалось страстное прерывистое дыхание. Белые кружевные трусики скользнули по стройным ножкам вниз, скрипнул старенький диван, принимая два разгоряченных тела, подстраиваясь продавленными пружинами под ритм первых движений. Женский вздох взлетел к прокуренному желтому потолку, унося ощущение реальности...
Барабанный стук в дверь заглушил нежную мелодию любви. Доктора смело с распластанного девичьего тела, словно взрывной волной. Единым слитным движением он всунул волосатые мускулистые ноги в тапки, а мокрое худощавое тело в халат. Растерянно открыв глаза, сестричка вместо желанного лица увидела змееподобную трещину на потолке. Тут же раздался щелчок отпираемого изнутри замка. Она рывком натянула на себя одеяло.
— Да! — рявкнул хирург, распахивая дверь.
С занесенной для следующего удара рукой перед ним стоял пожилой мужчина в белом халате. Внезапно образовавшаяся пустота явно застала его врасплох. Блуждающий взгляд Файнберга не успел зафиксировать произошедшей перемены. Костяшки его согнутых пальцев больно врезались в покрытый испариной лоб доктора.