Вика поставила перед Сигизмундом чашку кофе. Он курил и смотрел на Викторию сквозь дым. Видел, что ее спокойная доброжелательность скрывает бешеное волнение. Он вообще много что видел. Сегодня.
— Вы знаете, — начала Вика, усаживаясь с чашкой напротив него, — вчерашняя кассета перевернула все мои представления.
— О Лантхильде?
— Вообще обо всем. В частности, разлетелась в прах моя версия о гениальном, но сумасшедшем филологе. Та девушка, которую я вчера видела… она не сумасшедшая. И не филолог.
— Из чего вы это заключили?
— Понимаете… Предположим, верна моя первая гипотеза. Исключительно одаренный филолог — кстати, сколько ей лет? не больше двадцати? — изучая готский язык, стремится преодолеть вопиющую недостаточность лексического материала. — В викиной речи опять явственно начал проступать акцент. — Понимаете? Очень мало текстов. И тексты очень специфические. Четыре евангелия, да и те не полностью. Фонетика гипотетична. Отчасти восстанавливается на основе изучения латинского произношения готских имен, отчасти — путем применения общих закономерностей развития германских языков. Но только отчасти. Хорошо. Она изучает весь дошедший до нас объем готской лексики. Она дополняет этот недостаточный лексический запас словами родственных языков. Она жестко придерживается какой-то одной, своей, фонетической системы. Заметьте, все это мертвые языки, а ей всего двадцать лет. Спрашивается — когда она успела? Но хорошо, предположим, успела. Она создает этот искусственный язык на базе готского. В конце концов, и нынешний израильский иврит реконструирован… Но ведь она на этом своем языке РАЗГОВАРИВАЕТ. Бегло! Как на родном! — Вика уже почти не владела собой. Глаза у нее разгорелись, волосы словно растрепались. — Хорошо! Предположим! Хотя все эти языки оставляют за бортом кучу понятий, для которых просто надо создавать новые слова.
— Например? — спросил Сигизмунд.
Вика огляделась.
— «Холодильник». «Газовая плита». «Телевизор»…
Сигизмунд похолодел.
Вика, поглощенная ходом своих рассуждений, продолжала со страшным напором:
— Современная газета оперирует, кажется, двумя тысячами слов. Всего. Гениальный филолог может создать такой запас. Теоретически. То есть, чисто теоретически на лексическом запасе вашей девушки можно выпускать готскую газету… Если считать, что она — именно гениальный филолог.
— А вы в этом сомневаетесь?
— Да, — прямо сказала Вика. — По-моему, она вообще не филолог. Это ее родной язык. И потом — песни…
— А что песни?
— Размер. Это скальдический размер. Только очень архаичный. Если лексику можно как-то воссоздать, по аналогам, то размер…