– Ну, мы только сделали копии. Все, что было у вас в головах, осталось на месте. Поверь-ка. И скажи, если чего не хватает, – он ухмыльнулся и продолжил. – Ваши телепередачи не могут содержать всего, что нас интересует. Конечно, они великолепно характеризуют ваш технологический уровень и еще кое-что… Но мы не могли извлечь из них важную для нас информацию даже косвенным путем. Возможно, ты ощущаешь сейчас известное вторжение в тайные уголки души…
– Ты шутишь?
– Просто у нас было так мало времени.
– Значит, экзамен сдан? И на все вопросы мы отвечали во сне? Так провалились мы или нет?
– Все совсем не так, здесь у нас не шестой класс.
Когда он умер, она как раз училась в шестом.
– Не думай, что мы межзвездные шерифы, разбирающиеся со всякими нарушителями галактических законов. Правильнее видеть в нас службу галактической переписи. Мы собираем информацию. Я знаю, вы считаете, что у вас нечему поучиться, раз вы такие отсталые, раз у вас примитивная техника. Но у цивилизаций имеются разнообразные достижения.
– Какие же?
– Ну, скажем, музыка. Добролюбовность – мне нравится такое сочетание слов. И сны. Люди видят прекрасные сны, хотя по телепередачам с Земли об этом и не догадаешься. В Галактике есть культуры, которые торгуют снами.
– Значит, вы направляете межзвездный культурный обмен и вас интересуют именно эти вопросы? А вы не боитесь, что какая-нибудь хищная и кровожадная цивилизация придумает свои звездолеты?
– Я же сказал, что мы всюду приветствуем добролюбовность.
– А если бы нацисты сумели овладеть всей нашей планетой, а потом изобрели межзвездные корабли, вы вмешались бы?
– Ты удивишься, если узнаешь, насколько редко такое случается. Агрессивные цивилизации в конце концов сами уничтожают себя. Такова их природа. Они ничего не могут с ней поделать. Нам остается только предоставить их самим себе и принять меры, чтобы их никто не потревожил, чтобы они сами решили свою судьбу.
– А почему вы не оставили нас в покое? Я не возражаю, просто пытаюсь понять принципы галактической переписи. Ведь в первой нашей передаче вы увидели Гитлера. Почему же вы пошли на контакт?
– Конечно, кое-что пугало. Признаюсь, мы были глубоко обеспокоены. Но музыка говорила о другом. Бетховен свидетельствовал, что надежда еще не потеряна. Мы специализируемся по сложным случаям. И поэтому решили немного помочь вам. Многого предложить мы не можем. Понимаешь? Принцип причинности налагает известные ограничения.
Нагнувшись, он поболтал руками в воде и теперь вытирал их о брюки.
– Вчера мы заглянули в вас. Во всех пятерых. В каждом намешано многое: чувства, воспоминания, инстинкты, заученные навыки, прозрения, безумие, сны и любовь. Любовь имеет весьма существенное значение. Словом, интересная смесь.