и ждал, когда же будет десять. Единственное, что он смог сделать — это найти в институтском справочнике несколько подходящих телефонов и записать их на бумажку. Бумажку он сунул в карман, чтобы достать, когда понадобится, и несколько раз потом проверял, не потерял ли ее. Потом он бессмысленно перекладывал на столе папки и бумаги, и в девять часов двадцать минут, слишком рано, вышел из кабинета.
В кафетерии всё сверкало относительной новизной и излучало холодную стерильность. Он налил себе кофе из автомата, расплатился, глядя при этом на телефон, висевший позади кассы на белой кафельной стене. Повинуясь внезапному наитию, он спросил:
— Это с вами я недавно разговаривал?
Кассирша, немолодая женщина с красными прожилками на щеках, в белом халате, взглянула на него, как и следовало ожидать, с недоумением.
— Профессор Ганс-Улоф Андерсон, — представился 0Н. — Это ко мне на прошлой неделе нагрянула целая делегация из Японии. — За исключением его имени, тут не было ни слова правды. Но только имя и было важно.
— Нет, разговаривали вы не со мной, — женщина отрицательно покачала головой. — А что, было что-нибудь не так? Мне спросить, кто?..
Ганс-Улоф отмахнулся:
— Нет-нет, всё было наилучшим образом. Наоборот, я хотел поблагодарить, что вы и ваши коллеги так моментально всё сделали. — Он улыбнулся, располагающе, как он надеялся. — Просто передайте от меня остальным благодарность.
Она осторожно ответила на его улыбку:
— Как, ещё раз, ваше имя?
— Андерсон. Ганс-Улоф Андерсон, — повторил Ганс-Улоф. Теперь-то уж она точно не скоро забудет. Он взял свою чашку и сел за столик так, чтобы постоянно держать кассиршу в поле зрения. Большие часы на стене показывали без четверти десять.
Он с трудом удержался от желания выпить кофе залпом. Это не ускорило бы движения стрелок. Напротив, он должен производить впечатление человека, который никуда не торопится.
Но без десяти минут десять чашка всё-таки была уже пуста. Он нащупал в кармане бумажку с номерами телефонов, Здесь, никуда не делась.
Без пяти десять он решил взять себе еще один кофе. Он встал, удостоверился, что кассирша видит его и понимает, что он вовсе не уходит из кафетерия, а просто идёт к автомату за вторым кофе. Когда он с полной чашкой подошёл к кассе расплатиться, стрелка часов со слышным щелчком как раз перескочила на без четырёх десять.
— Как это приятно, что вы поблагодарили, — сказала кассирша. — Обычно всё, что мы делаем, воспринимается как нечто само собой разумеющееся.
Эта столь же неожиданная, сколь и незаслуженная похвала прямо-таки пристыдила Ганса-Улофа. До сих пор он тоже все услуги кафетерия воспринимал как нечто само собой разумеющееся и не вспоминал про них.