Рядом всхрапнул закутанный в шкуры Павел, и, несмотря на все, что случилось за последние несколько месяцев, Каспара захлестнуло чувство дружеского расположения к старому приятелю. Он отхлебнул чаю, жалея, что у него нет меда, чтобы подсластить кипяток, но тут же улыбнулся такому нелепому здесь желанию и почувствовал, как остатки сна выветриваются из его головы. Он взглянул на север, в сторону входа в лощину, туда, где сорокатысячная орда соплеменников Верховного Зара Альфрика Цинвульфа тоже готовилась к битве.
— Совсем как в былые дни, а? — заметил Павел, выбравшись, наконец, из-под шкур и потянувшись к припрятанному бурдюку с квасом. Он сделал огромный глоток и передал мех Каспару.
— Да, — согласился тот, хлебнув крепкого напитка. — Разве что мы стали на двадцать лет старше.
— Ну да, старше. А мудрее или нет, Павлу о том неведомо.
— Тут я спорить с тобой не стану, не дождешься.
— Они уже поперли на нас?
— Нет, — ответил Каспар, — еще нет. Но скоро они выступят.
— И мы надерем им задницы и погоним обратно на север!
Каспар хмыкнул:
— Надеюсь, что так, Павел.
Между двумя старыми друзьями повисла тишина, а потом Павел спросил:
— Думаешь, мы сможем побить их?
Каспар несколько секунд обдумывал вопрос, прежде чем ответить:
— Нет, я так не думаю. Их слишком много.
— Ледяная Королева сказала, что мы победим, — заметил Павел.
Каспар посмотрел на вход в лощину — откуда-то издалека донесся унылый вой сигнального рожка, — отчаянно желая поверить в то, что Ледяная Королева не ошиблась. Туман и дым лагерных костров заслоняли все, кроме огромных стоячих камней, давших лощине ее название.
Урзубье. Зубы Урсана.
Нарастающий рев покатился из устья ущелья — гортанное пение воинов Верховного Зара, которому вторило эхо звона их мечей и топоров об окованные железом щиты.
Ледяная Королева утверждала, что эти камни стоят того, чтобы за них сражаться.
Каспару оставалось лишь надеяться, что они стоят также того, чтобы за них умереть.
Глава 1
Шесть месяцев назад
Ни климат, ни нравы, ни развлечения этого места не приспособлены ни для моего здоровья, ни для моего характера, удовольствие я могу черпать здесь только в еде и питье — но, видит Сигмар, за все время, что я служил послом нашей славной Империи, мне редко доводилось пробовать что-то более отвратительное по вкусу, чем местная еда.
Из письма в Альтдорф Андреаса Тугенхейма, бывшего посла при дворе царицы Катерины
I
Каспар фон Велтен осадил своего гнедого мерина и поднял глаза, озирая великую стену Кислева и разматывая прикрывавший лицо шерстяной шарф. Осень состарилась лишь на месяц, но день был уже бодряще морозным, и дыхание вырывалось изо рта повисающими в воздухе облачками пара. Он знал, что в Кислев зима приходит рано и уже скоро склоны, на которых раскинулась столица, будут стиснуты в ледяных объятиях. Мелкий косой дождик моросил с низкого угрюмого неба, и Каспар отлично понимал отвращение посла Тугенхейма к климату этой страны, высказанное им в письмах.