Светлову пришлось пересказывать историю заново.
Мужчина помолчал, потом сказал:
— И чё?
— В смысле?
— От меня чё надо?
— Вы председатель?
— Председатели при коммунистах тут были… Депутат я. Понял?
«Надеюсь, не Государственной Думы? — хмыкнул про себя Светлов. — Наверное, представляет родную деревню в муниципальном совете… Или в волостном?» Структуру нынешних сельских органов власти он представлял смутно.
— Значит — власть, — сказал Александр. — Должны что-нибудь сделать. Искать нужно человека!
— Зачем?
— Как зачем? Может, плохо ему стало, лежит без сознания?
— Ты ж искал? Не нашел. А где я тебе его найду? Пропал, видать, — депутат демонстративно зевнул.
— Послушайте, но так же нельзя! Вы должны принять меры! — Светлов чуть не прокричал эти слова. Оглянулся, словно призывая в свидетели продавщицу Веру и бабу Клаву. Лица женщины были напряжены — пожалуй, даже напуганы…
— Ты поддувало-то прикрой, — с тихой угрозой сказал депутат. — Меры те принять? Сильно хотишь? Так ведь примем, сам не рад будешь. Коли двое поехали, а доехал один, чёж не принять меры…
Вот оно, чего опасался Светлов… Началось. Он сник, сказал на два тона ниже:
— Телефон у вас есть? Человек исчез — должны вы хоть что-то сделать, позвонить куда-то?
— Не должон я те ничё. Не занимал. Ясно? А телефона нет. Ежли неймется — езжай в волость, заяву в милицию пиши… — Бородач почесал спину. — Ладно, пошел я. Пропал твой Петр. Не сыщешь.
Александр не верил собственным ушам. По сравнению с этим бородатым народным избранником любой городской бюрократ покажется ангелом небесным. Надо было все же возвращаться назад, в Щелицы…
Лишь когда за депутатом закрылась дверь, Светлов понял, какой он дурак. Стоял, лепетал что-то, — а про суггестию позабыл напрочь. Привычка — вторая натура, и в общении с женщинами, с той же Танькой, например — напоминать себе о собственных умениях отчего-то не приходится… С мужчинами сложнее. Не так-то легко привыкнуть к своей власти — невидимой, но вполне реальной власти над всеми, кто окружает суб-аналитика Светлова.
— Теть Вер, а конфеты? — напомнил о себе мальчик.
— Перетопчешься, — отрезала продавщица. — Думал, слепая я? Думал, не знаю, скоко ты с прилавка натырил?! Брысь отсюдова!
— И я, Верочка, пойду, — сказала баба Клава ненатурально добрым голосом.
— Там в коробке одного «Сникерса» не хватает, — сказал Светлов, положив на прилавок деньги. Достал из кармана разломанный в поисках героина батончик, кинул мальчишке.
— Лови!
Тот схватил добычу и скатился по ступеням вслед за бабкой. Девочка кинулась следом.