То, что Шилова из кино поехала прямо домой, не вызывало сомнения: это понятно по времени ее задержания. А вот сапожки она запачкала в какой-то копоти. Именно в копоти, а не в пыли, как обыкновенно бывает при ветреной погоде. Значит, это случилось до кино. Но где? Где она могла измазать сапожки в такой черной пыли, осевшей в изгибах кожи?.. Кража-то совершена в самой чистой части города, Сгибневу стоило труда сдержаться, чтобы не спросить ее об этом. Но проклятая копоть путала все его мысли, и он велел увести Шилову в камеру, чтобы спокойно обдумать все детали происшествия.
Дело с кражей явно осложнялось, несмотря на то, что похищенные деньги, судя по купюрам, нашлись. Ни Верникина, ни Шилову пока еще нельзя было обвинить в том, что эти деньги украли они. Вся закавыка заключалась в том, что покупатели в магазине задержали по подозрению в краже Верникина и, видимо, совсем не заметили присутствия Шиловой. Сейчас же получалось, что Верникин вообще ни при чем, так как деньги нашлись не у него. Больше того, теперь и Шилову без свидетелей в краже обвинить почти невозможно, Для этого нужно хотя бы доказать, что во время кражи она находилась вместе с Верникиным. Но как это сделать?.. Сгибнев этого не знал, но он пошел на риск и принял решение о задержании Шиловой.
Уже около девяти часов вечера Сгибнев, отправив Верникина и Шилову в камеру предварительного заключения, выехал на квартиру Шиловой с общим обыском. Там он нашел два письма Верникина, в которых тот писал Шиловой о своем скором освобождении из заключения. Обещая заехать, Верникин спрашивал относительно возможностей устроиться на работу в Свердловске.
Воодушевленный находкой, Сгибнев прихватил из квартиры Шиловой еще кирзовые сапоги и поношенную пару хлопчатобумажной мужской одежды, какую обычно носят заключенные.
Вернувшись в райотдел, укладывая добытые вещественные доказательства в шкаф, Сгибнев опять вспомнил про копоть на сапожках Шиловой.
После некоторых размышлений позвонил в научно-техническую группу городского управления, поделился с экспертами своим наблюдением и договорился с ними не откладывая осмотреть обувь задержанных.
В КПЗ приехали уже после одиннадцати. Верникин и Шилова в своих камерах спали в обуви. Надзиратель разбудил их, сделал замечание за нарушение правил и велел выставить обувь к дверям.
Через час Сгибнев получил заключение экспертизы. На сапожках Шиловой копоть оказалась обыкновенной угольной пылью. На ботинках Верникина такой пыли не было. Значит, выходила Шилова из дому вместе с Верникиным или нет – это уже не имело значения. Неоспоримо другое – днем они все-таки побывали в разных местах. Когда? Где? И как деньги очутились у нее? Вот это необходимо уточнить.