– С кем?
– Этого вопроса тебе лучше не задавать.
Старик покивал головой, вдруг улыбнулся:
– А я знаешь, что приметил? С тех пор, как ты в замке, ни одного дурного случая не было.
Через час госпожа Лигита пришла к Адоне сказать ей, что барон Гондвик остался непреклонен лишь в одном – он и слышать не хотел о том, чтобы ведовка снова появилась в его покоях в одну из ночей. Но если матушке Лигите спокойнее от присутствия в замке этой юродивой, пусть она остается, только чтобы не попадалась ему на глаза.
– Я еще попытаюсь с ним поговорить… но сейчас я не решилась быть настойчивой, его очень раздражает одно упоминание о тебе…
– Ничего, не расстраивайтесь. Пусть победа и маленькая, но она на вашей стороне.
– Но как же ты сможешь?.. А вдруг опять приступ?
– Я могла бы сделать так, чтобы господин барон не узнал о моем визите в его покои. Но против его воли мы не пойдем. Ему нечего будет поставить мне в вину, но он все же почувствует, догадается и внутренне еще больше ожесточится. Поступать против его воли, это начало нашего поражения. Скажите… возможно ли сделать так, чтобы еду готовили для барона Яссона отдельно от других, только для него.
– Разумеется, возможно.
– Повар должен будет использовать воду, которую принесут от вас, и в блюда будет включать некоторые добавки.
– Я прикажу, и все будет исполнено в точности.
– Хорошо. В таком случае мне надо вернуться домой и взять все необходимое.
– Ах, ты покинешь нас!
– Всего на несколько часов. Мне нужны мои снадобья.
– Что ж, надеюсь, за это время ничего не случится. Идем, я распоряжусь и дам тебе сопровождающего.
– Я поеду одна. Прикажите только дать мне лошадь.
– Пообещай, то вернешься так быстро, как сможешь!
В замок она возвращалась, когда вечерние сумерки начали переходить в ночь. За вершинами деревьев уже вырисовывались силуэты легких остроконечных крыш с многочисленными флюгерами, когда лошадь под Адоней всхрапнула перед поворотом тропинки, беспокойно запрядала ушами и попятилась.
– Что ты, Малышка? – Адоня наклонилась, погладила теплую морду. – Устала? Мы уже дома. Вперед!
Испуганная лошадь вынесла ее за поворот и встала, как вкопанная. Тропинку загораживал всадник на вороном коне. Лицо его было закрыто черным платком.
– Здравствуй, маленькая задира, – радушно приветствовал он Адоню. – Ночью мы славно повеселились, не правда ли?
– Что тебе надо, Эстебан?
– Ну, значит, я не ошибся – маски сняты, – он изящным жестом сдернул платок, и смуглое лицо с тонкими чертами осветилось белозубой улыбкой. – Этот старик чертовски болтлив!
– Чародей! – усмехнулась Адоня. – Ты, похоже, не гнушаешься просто подслушивать под дверью.