– Надо быть очень толковым сыщиком, чтобы так быстро распутать такое дело, – сказал полковник. – Всего две недели, не правда ли?
– Точнее, девятнадцать дней, господин полковник. Литума не сводил взгляда с его рук, но они были в темноте. А может, полковник уже держит наготове револьвер? Может, он собирается пригрозить лейтенанту и заставить его отказаться от рапорта? Может, он сейчас всадит ему в живот две или три пули? Может, он застрелит и его, Литуму? Может, он арестует их? Может, пока полковник заговаривает им зубы, их окружает наряд военной полиции? Литума вслушивался, всматривался, но, кроме плеска волн, не доносилось ни звука. Полуразрушенный причал то вздымался, то падал. Под его обросшими водорослями, облепленными ракушками сваями гнездились чайки, сотнями сновали крабы. Литума вспомнил, что лейтенант, едва успев прибыть в Талару, дал ему первое задание – гнать с причала ребятишек, качавшихся на нем как на качелях.
– Девятнадцать дней, – запоздалым эхом откликнулся полковник.
В ледяном голосе его не было ни насмешки, ни гнева, словно все, о чем он говорил, не имело для него ни малейшего значения и нисколько не трогало. То ли своей интонацией, то ли манерой выговаривать некоторые звуки полковник вдруг напомнил Литуме Алисию. «Непобедимые» были правы, – подумал он, – негож я для этой службы, слаб в коленках.
– Тоже неплохо, – продолжал полковник, – бывает, что такие дела и за несколько лет не распутать. А случается, что они навсегда остаются нераскрытыми.
Лейтенант ничего не ответил. Довольно долго все трое пребывали в молчании и неподвижности. Причал ходил ходуном: может, там и сейчас прыгает какой-нибудь озорник? Литума слышал дыхание полковника, дыхание лейтенанта, свое собственное дыхание. «Никогда в жизни мне еще не было так страшно», – думал он.
– Вы что же, ожидаете повышения? – спросил полковник. Он, должно быть, озяб в своей форменной рубашке с короткими рукавами. Он был приземист: на полголовы ниже Литумы. Наверно, в те времена, когда начинал службу, еще не существовало ограничений, и в армию брали таких вот недомерков.
– Меня могут произвести в капитаны не раньше чем в июле будущего года, – медленно сказал лейтенант. Ага. Вот сейчас! Сейчас полковник вытянет руку, грохнет выстрел, и череп лейтенанта разлетится как тыква. Но в эту самую минуту полковник пригладил усы, и Литума увидел, что он невооружен. Зачем он пришел сюда? Зачем? – А кроме того, я не думаю, честно говоря, что меня ждет награда. Скорее – неприятности.
– Вы так уверены, что окончательно все распутали?