Отрывисто закончив рапорт, Луминий Гавстальд отступил в сторону, предоставляя слово Табинию. Тот вначале откашлялся, словно заправский оратор, потом, узрев на столе легата кувшин, нахально попросил попить, а уже напившись, приступил к рассказу, надо сказать, весьма занимательному и неглупому. Табиний, кстати, оказался прекрасным рассказчиком, и Юний почти воочию представил себе все произошедшее, начиная с того момента, когда хитроумный юнец был брошен в узилище, где уже томились трое пленных варваров - двое молодых парней и жилистый высокий мужчина с окладистой рыжевато-пегой бородой. Он-то и был здесь главным, он-то и понимал латынь, хотя и тщательно скрывал это. Впрочем, Табиний раскусил бородача сразу.
- Козлы! - Засланный юнец принялся верещать и грязно ругаться, едва только тюремщики захлопнули дверь. - Ублюдки! Чтоб вы подавились моими деньгами, чтоб…
- Не ори, парень! - откликнулся из-за двери страж. - Все равно тебя завтра повесят на воротной башне, чтоб никому было неповадно творить такое! И моли богов, чтоб тебе не заменили казнь на более жуткую и злую.
- Жуткую и злую, - шепотом передразнил Табиний. - Как будто я кого-нибудь убил или ограбил! А я ведь всего-то навсего покрывал медные монетки тоненьким слоем серебра. Ублюдки! Бешеные псы, мальчики из веселых домов, продажные шкуры… Что вылупился? - Перестав кричать, парень показал язык пегобородому варвару. - Думаешь, меня и впрямь завтра повесят? А вот как бы не так! Я-то уйду… только вот вряд ли надолго. Эх, знать бы дорогу на благодатный юг! Знать бы дорогу… Уж в Херсонесе б меня приняли. А-а, - Табиний застонал, обхватив голову руками, - жаль, я не знаю дороги, жаль… Да и не дойти одному. А эти идолы вряд ли что понимают, верно, ты, пегая борода?! Что молчишь, не понимаешь? Знаю, что не понимаешь. И знаешь, тем хуже для вас всех. А я бы мог… Впрочем, что с вами разговаривать? Только время зря терять. Глухари вы и есть глухари. Эх, жаль не знаю южных дорог, жаль не знаю, не знаю, не знаю… - Хитрый юнец заколотился лбом в стену.
- Эй, римлянин, - с подозрением оглянувшись на дверь, прошептал пегобородый. - О какой дороге ты говоришь?
- А, так ты знаешь латынь, борода? А чего скрывал?
- Меня зовут Братобор, - жестко произнес варвар. Латынь, на которой он говорил, звучала чудовищно, но тем не менее понять было можно. - Знай, римлянин, если ты еще раз оскорбишь нас, мы сломаем тебе хребет. Будь уверен - это у нас получится, несмотря на цепи.
- О, вас только на мою голову и не хватало! - со злостью откликнулся Табиний. - Ну, чего ты пристал, борода? Что тебе от меня надо?