Она остановилась: эти пространные объяснения слишком утомили ее
невежественный ум и перегруженный желудок.
- Теперь я, кажется, уже разобрался во всех ваших порядках тут, миссис
Пейдж.
- Вот и хорошо! - Она засмеялась своим веселым смехом. - И больше вам ни
о чем не надо беспокоиться.
Единственное, что вы должны помнить, - это то, что вы работаете для
доктора Пейджа. Это главное. Помните только, что вы работаете для доктора
Пейджа - и вы уживетесь отлично с его бедной женушкой!
Доктору Мэнсону, молча наблюдавшему за ней, казалось, что миссис Пейдж
старается вызвать в нем сочувствие и в то же время подчинить его своему
влиянию все это под маской беспечной ласковости. Быть может, она
почувствовала, что зашла слишком далеко, так как вдруг взглянула на часы,
выпрямилась и воткнула шпильку, служившую ей зубочисткой, обратно в жирные
черные волосы. Затем она поднялась. Голос ее прозвучал уже по-иному, чуть не
повелительно:
- Кстати, нужно сходить к больному на Глайдер-плейс номер семь. Вызов
поступил после пяти часов. Лучше всего идите туда сейчас же.
С чувством, похожим на облегчение, Эндрью тотчас же отправился к
больному. Он рад был возможности отделаться на время от странных и
противоречивых ощущений, вызванных приездом в "Брингоуэр". У него уже
мелькали смутные подозрения относительно того, как здесь в действительности
обстоят дела и как Блодуэн Пейдж намерена его использовать, взвалив на него
практику больного мужа.
Положение создалось неожиданное и совсем не похожее на те романтические
картины, которые некогда рисовало ему воображение. Но в конце концов для
него главное - его работа, остальное - пустяки. Он жаждал приступить к этой
работе. Сам того не замечая, он ускорял шаги, все в нем было натянуто, как
струна, все ликовало от сознания, что вот, наконец-то, начало - первый визит
к больному.
Дождь все еще лил, когда Мэнсон, пройдя грязный неосвещенный пустырь,
пошел по Чэпел-стрит, в направлении, довольно неопределенно указанном ему
миссис Пейдж. Город, по которому он проходил, смутно вырисовывался перед ним
в темноте. Лавки, сектантские церкви - Сионская, Гебронская, Вефиль[*],
Вефизда[*], - он насчитал их добрую дюжину, - затем большой кооперативный
универсальный магазин, отделение Западного банка. Все это тянулось вдоль
одной главной улицы, лежавшей на самом дне долины. В сознании, что город
погребен на дне горной расселины, было что-то крайне угнетающее.
На улице встречалось очень мало людей. От Чэпел-стрит с обеих сторон
отходили под прямым углом бесконечные ряды домиков с синими крышами - жилища
рабочих. Вдалеке, у входа в ущелье, виднелись гематитовые