В деревянном сарае снова наступило молчание, нарушаемое только стуком
дождя, барабанившего но желе ной крыше. Неожиданно Денни рассмеялся,
забавляясь растерянным лицом Эндрью, и сказал насмешливо:
- Ну, оставим в покое науку, доктор. Теперь вы должны удовлетворить мое
любопытство. Для чего вы сюда приехали?
Раздражение начинало все сильнее овладевать Эндрью.
Он ответил мрачно:
- Я рассчитывал превратить Блэнелли в курорт! Что-то вроде курорта с минеральными водами, понимаете.
Денни снова захохотал. Этот смех оскорблял Эндрью, вызывал в нем желание ударить Денни.
- Остроумно, остроумно, мой милый доктор. Настоящий шотландский юмор,
легкий, как паровой каток. К сожалению, не могу вам рекомендовать здешнюю
воду вполне подходящую для курорта. Что же касается медиков, так в нашей долине,
милый доктор, эти представители славной и поистине благородной профессии -
просто сброд.
- И вы в том числе?
- Совершенно верно, - кивнул головой Денни.
Он молчал с минуту, поглядывая на Эндрью из-под рыжеватых бровей.
Затем ироническое выражение исчезло с его некрасивого лица, сменившись
прежней угрюмостью. Тон его был горек и серьезен:
- Слушайте, Мэнсон! Я полагаю, что Блэнелли для вас - только этап на
пути к Харли-стрит. Но пока вы здесь, вам не мешает знать несколько вещей
насчет этого местечка. Вы увидите, что оно не отвечает лучшим романтическим
традициям. Здесь нет ни больниц, ни карет скорой помощи, ни рентгеновских
лучей - ничего. Когда больному нужна операция, ее делают на кухонном столе,
а потом моют руки в посудной. Санитарные условия ниже всякой критики. В
сухое лето ребятишки мрут, как мухи, от детской холеры. Пейдж, ваш патрон,
был чертовски опытный старый врач, но теперь он человек конченый, его
сожрала Блодуэн и он уже никогда больше не сможет работать.
Мой патрон, Николс, не врач, а просто жадная и скупая повитуха.
Бремвел, Серебряный король, не знает ничего, кроме нескольких
сентиментальных изречений да Соломоновой "Песни песней". Ну, а я... я в
ожидании лучших времен пью запоем. Да, еще имеется Дженкинс, ваш безответный
аптекарь, - он делает блестящие дела, торгуя на стороне свинцовыми пилюльками
от женских болезней. Вот как будто и все. Ну, пойдем, Гоукинс! - кликнул он
собаку и, тяжело ступая, пошел к двери. На пороге остановился и посмотрел
сначала на бутылку на стойке, потом на Мэнсона. Голос его звучал вяло,
совершенно безучастно, когда он сказал:
- Между прочим, я бы на вашем месте проверил, не брюшной ли это тиф у
вашей больной на Глайдер-плейс. Бывают случаи не слишком типичные.