— Кого убили? — настойчиво переспросила она. — Погорельского?
— Вы способны любую трагедию превратить в фарс, — заметил Дронго. — При чем тут ваш режиссер? Он напился и спит в гостиной. Кажется, ему вообще все равно, что тут происходит. Идемте со мной.
— Вы не сказали, кого убили.
— Олега. Кто-то выстрелил ему в живот.
— Он умер?
— Не знаю, — соврал Дронго, — может, он ранен, Пойдемте со мной. Вам лучше не оставаться одной.
Они вместе вышли из комнаты, прошли по коридору. У лестницы еще толпились мужчины.
— Отари, вернитесь к жене и приведите ее вниз, — попросил Дронго. — Нужно будет уговорить Мамуку спуститься тоже.
— А как быть с поваром?
— Мы перенесем его вниз. Нужно быть всем вместе.
— Мамуку лучше не трогать, — сказал Вейдеманис. — Он в таком состоянии, что к нему даже не стоит обращаться. Он не уйдет из комнаты, ты ведь понимаешь.
Но нам нужно перенести тело убитого.
— Может, он еще жив, — громко произнес Дронго, посмотрев на Толдину. — Давайте вместе спустимся вниз. Отари, вы ничего не слышали?
— Нет, ничего. Мы были с Мамукой. Я пытался как-то его отвлечь, о чем-то говорил, но он безутешен.
— Вы не слышали какого-нибудь крика перед выстрелом?
— Нет, не слышал. Но я и не прислушивался. Может быть, кто-то кричал, но я ничего не слышал.
— Скажите, Отари, когда я вас позвал во время убийства Нани, где вы были?
— Я спустился вниз, а Людмила вошла к Тасану, чтобы проверить, как он себя чувствует. Я был внизу, но без свечи. И когда я услышал ваш крик, сразу вернулся обратно, поднявшись по лестнице вместе со всеми остальными.
— Идите сюда! — крикнул снизу Вейдеманис. — Кажется, он умер.
Мужчины направились вниз. Толдина спускалась, держась за руку Сергея Буянова. Увидев убитого, она рухнула на лестницу, потеряв сознание. Очевидно, ее нервы уже не выдержали.
— Я отнесу ее наверх, — предложил Буянов.
— Нет, — возразил Дронго, — ни в коем случае. Лучше перенесите ее в бильярдную комнату. Там горит камин. Будет лучше, если она останется вместе с нами.
— Хорошо. — Сергей поднял Толдину на руки и понес ее в бильярдную комнату.
— Ты как себя чувствуешь? — спросил Вейдеманис у Дронго, когда тот подошел поближе к нему и встал рядом с убитым. Усманов, стоявший рядом, тяжело вздохнул.
— А как ты думаешь? — обернулся к своему другу Дронго.
— Представляю. Кто может совершать все эти чертовы убийства? Ума не приложу.
— Думаешь, что все-таки посторонний?
— Уже не знаю. Просто не могу себе представить. Может быть, среди нас есть какой-нибудь маньяк?
— Ты тоже в это поверил?
— Не знаю. Ничего не понимаю. Но ведь кто-то совершил все эти убийства!