— И не хочу знать, — Виктор закрыл глаза, — знаешь, как тяжело было там, в Пакистане. Как я скучал по нашему черному хлебу, по нашим песням, по нашей водке. Не поверишь — иногда ночью пел сам себе, вспоминая все знакомые мелодии. Вот, думал, когда-нибудь вернусь и все. А теперь что? Приехал на родину, которой нет. Я ведь теперь за двоих живу — за себя и Витьку Косолапова из десантного. Его мать в Семипалатинске живет, значит, уже в другом государстве. И выходит, что я гражданин сразу двух государств — России и Казахстана.
Они выпили еще раз за Виктора Косолапова, за геройски погибшего майора Симонова, за Павку Свешникова, за всех остальных товарищей.
Вечером Кичин уехал. Вскоре, получив наконец свои документы, бывший старший лейтенант военной разведки устроился работать на какой-то фабрике. Он еще несколько раз звонил Асанову, каждый раз все более отчаянный и неустроенный. Акбар ходил по кабинетам, даже просил Орлова. Все было бесполезно — человеку, отсидевшему шесть лет в плену, никто не верил. А тем более, когда стало известно, что Виктор стал мусульманином, словно его вера не позволяла ему работать в разведке.
Он погиб в октябре девяносто третьего, защищая Верховный Совет России — оплот своей последней надежды и веры. Так в не понявший, и не принявший происшедших перемен, он оказался чужим для страны, откуда ушел воевать восемь лет назад. На его похороны успел приехать Акбар Асанов. Это был его последний долг перед несчастным офицером, раздавленным неумолимым колесом времени.
К полудню следующего дня группа вышла наконец к подножью горного хребта, у небольшого селения Лими. В этом месте лодки пришлось затопить и весь груз перераспределить на восемь равных частей. Теперь начиналась самая трудная часть пути через горы, когда от людей Асанова требовалось почти альпинистское мастерство в скалолазании.
Достали заранее приготовленные ледовые и скальные крючья, ледорубы, молотки, веревки. Ботинки у всех были на профилированной резиновой подошве. Асанов подозвал Семенова и Елагина.
— Вы лучшие специалисты, оба мастера спорта по альпинизму. Как вы думаете, какой сложности наш маршрут по этим скалам?
Он знал, что все маршруты в альпинизме разбиты на шесть категорий трудности. Первые две категории были наиболее легкими, последние две требовали особого мастерства, почти виртуозного владения альпинистской техникой.
Елагин и Семенов добросовестно осмотрели в окуляры биноклей начало маршрута, просмотрели по карте весь предполагаемый путь, и в один голос заявили, что маршрут третьей категории сложности. Это означало, что необходима страховка и очень внимательное движение по маршруту. Асанов распорядился, чтобы первыми шли по маршруту Елагин — Чон Дин — Рахимов. Затем Семенов — Падерина — Машков. Замыкать движение должна пара Асанов — Борзунов. Генерал надеялся при этом на сноровку капитана.