Эйно отобрал у меня мой старый пистолет и сунул вместо него белую кобуру с «Вулканом» и кинжал в кожаных с серебром ножнах.
– Мне теперь всегда придется ходить в таком дурацком виде? – спросил я, пристегивая кобуру к поясу.
– Придется учиться церемонии, – вздохнул князь. – Это выходной костюм для участия в увеселительных мероприятиях. По городу можешь ходить в простом…
– Тяжело тут у вас, – буркнул я.
Перед подъездом нас ждала карета на сложном рессорном ходу, ее небольшие колеса были обшиты полосами какого-то черного материала, похожего на очень толстую кожу. Слуга распахнул перед Эйно дверцу, я скользнул вслед за ним, и почти тотчас же услышал щелчок бича. Карета мягко, словно по вате, покатилась прочь от замка Лоер.
Дорога шла вниз. Эйно не стал задвигать шторки на окнах, и я с любопытством разглядывал мчащиеся мимо меня фасады. Большая часть городских строений представляла собой уменьшенные копии замка – такие же уступчатые башенки с характерными шпилями, украшенными какими-то изваяниями или флюгерами. Заборы выглядели основательными, но, к моему изумлению, по высоте они редко доходили мне до плеч. Складывалось такое впечатление, что пеллийцам нечего скрывать от своих соседей, а о ворах здесь и думать забыли. Впрочем, несколько раз на глаза мне попались патрули городской стражи, облаченные в легкие кирасы и вооруженные скорострельными карабинами, – очевидно, решил я, при таком количестве стражников ворам действительно приходится туговато. Четверка коней свернула вправо, и мы понеслись над набережной. В левом окне мелькнула панорама порта, усеянная сотнями мачт, – мелькнула, чтобы исчезнуть за множеством красивых, похожих на свечи хвойных деревьев, высаженных вдоль гладкой каменной дороги. Короткий подъем, еще один поворот – и вот мы остановились.
Выбравшись из кожаных недр экипажа, я оказался на небольшой площади, тесно уставленной разнообразными каретами. Прямо передо мной высилось серое каменное здание очень древнего вида, сейчас обильно украшенное разноцветными лентами с надписями, зазывающими на «необыкновенное представление традиционных мастеров искусства „фитц“». Подле широких дверей театра оживленно суетилась нарядная публика, раскупавшая что-то у нескольких торговцев с лотками. Слышался смех, быстрый пеллийский говор и хлопки открываемых бутылок.
Приказав мне не отставать, Эйно деловито пробился через толпу и остановился перед палаткой, в которой дымилась жаровня. Тут же к нему подошел осанистый мужчина, тащивший на буксире пару хорошеньких дочек, с ног до головы обвешанных лентами, и между ними завязалась оживленная беседа. Я стоял рядом; не обращая на меня внимания, князь протянул мне металлический прут с нанизанными на него кусочками жареного мяса, кувшинчик вина и вновь повернулся к своему собеседнику. Стараясь не вслушиваться в разговор, я распечатал кувшин, отошел чуть в сторону и принялся за еду. Темные глазки молодых девчонок, так и буравившие меня, мешали сосредоточиться на вкусе жаркого – я уже знал, что юноша с оружием – это мужчина, получивший разрешение на вступление в брак; они пялились на меня с таким откровенным бесстыдством, что я почел за благо отвернуться к стене. И тут Эйно неожиданно треснул меня по плечу.