– Погоди-погоди, – не поняла я, а Ланка беспокойно завозилась, – какие стрельцы, какие бабы?
– Так ить ищут вас, говорю же, по особым приметам, – и она замолчала, хитренько стреляя глазами в парней.
Мы с Ланкой попробовали переглянуться, но я только досадливо рыкнула, лишь сейчас сообразив, как неудобно иметь прозрачную сестру. Она, видимо, тоже поняла, как это плохо, засопела, невидимая, а потом поинтересовалась:
– Какие это у нас особые приметы?
Серьга сразу навострил уши, и даже Сашко с любопытством приподнял голову. Только Васек ехидно молчал, словно знал о нас что-то такое, чего мы и сами не знали.
– Э-э, – озадаченно начала Шишиморка, – так ведь знак у вас гроссмейстерский.
А мы с Ланкой сразу подпрыгнули, зашипев, как две змеи, на старушку. Царек же, напротив, в голос заржал и начал нагло вслух по памяти цитировать запись из опознавательного листа, который однажды и нам с Ланкой попадался в руки:
– «…а на пояснице, ближе к месту схождения ягодиц, сии сестры Лапотковы имеют одинаковый знак, выполненный в цвете, в виде ветки остролистой тирлич-травы,[5] обвитой змеею, и круговой надписи, якобы магического содержания».
– Это Фроська нас заложила!!! – взвыла в голос Ланка.
– Точно она, гадина, – поддакнула я, – ей Жабиха про знаки сказала.
Маргоша за нашими спинами выругалась, пообещав Фроське проклятие, а парни начали ржать. Я в свое время сдала Августе целый экзамен по этому предмету.
– Вот скажи мне, – щурила глаза Августа, въедливо выспрашивая, – а что будет обозначать, скажем, полынный узор, выколотый на щиколотке левой ноги?
И мы с сестрицей в один голос отвечали, что девка – дура и рисунок сама себе выколола, а настоящий знак только тама, где самой себе, без Ведьминого Круга, ни за что не сделать.
– Это что ж, – запоздало сообразила я, – они всем бабам подолы задирают?!
Парни уже вовсю скалились, и даже Шишиморка понимающе улыбалась.
– Так ить я и говорю, если б к егерям стрельцы не подоспели, ужо б на вилы подняли барчонка. А так он еще трепыхается. Засел в доме головы, три улицы отбить смог, на четвертой спекся. И щас ни туда ни сюда, ни наши его забодать, ни он наших батогами гнать. Малгородские дрейфят, а дурневский Селуян под замком. Так что решили объявить перемирие. Барчонок согласился пока подолы не задирать, говорит, будет вас искать эмпирически.
– Это как?! – переспросили мы с Ланкой, начав туго соображать от всех этих напастей.
– А топить их завтра с утра начнут. Те, кто не потонут, – ведьмы.
– И че мужики? – разом похолодели мы.
– Обсуждают, некоторые прям сейчас согласны, но есть и такие, которые упираются.