— А этот ваш в УВД?
— Да он-то что знает? Передаточная инстанция в чистом виде… У нас сто лет не было никакой экстремалки. Это они, наверное, страхуются. Когда Японию бомбили, тоже был куругач. Думали, двумя бомбами не ограничится, готовили к срочному отзыву всех. Обошлось. Но только, видишь ли… — Он быстро шел вперед, не оборачиваясь, и говорил словно сам с собой, Катька не все разбирала. — Все-таки урулус…
— Игорь! Ты можешь объяснить по-человечески, что такое урулус?
— Не могу, извини. Прилетим — объясню.
— Понятно, — сказала Катька. — Дело закодировано голубой розой, а что такое голубая роза — агент Купер сам не знает.
— Знает, — обернулся Игорь. Голос у него был очень серьезный, и впервые за все время этой безумной поездки она поверила ему по-настоящему. — Очень знает. Я тебе все объяснять не буду, Кать. Но для сравнения… Одно дело, если тебе, не дай Бог, звонит сейчас наш муж и говорит: срочно домой, я за тебя беспокоюсь. Это простой куругач, куругач «б». А если, опять-таки не дай Бог, он говорит — немедленно домой, дочка плохо себя чувствует… это урулус куругач. Поняла?
— Примерно поняла, — медленно сказала Катька. — Что-то у вас неладно, да?
— Ну, не так чтобы неладно… Если бы неладно, они бы нашли способ. Но вообще по-хорошему надо бы мне в Свиблово. Посмотреть в Сети, что и как.
— Да не психуй, — сказала Катька. — В крайнем случае я быстро соберусь.
— Ты полетишь, правда? — спросил он так, что Катьке стало невыносимо его жалко.
— Ну, если там у вас урулус — как же ты без меня?
— Солнышко мое, солнышко, — сказал он. — Удивительная ты девочка, Кать. Тебя только на жалость можно взять.
— А ты пользуешься.
— Чем еще с тобой пользоваться, родная?
В дачный поселок они вступили в густо-синих сумерках, когда уже едва виднелась асфальтовая дорога с ямами и выбоинами. Дачники давно разъехались, только в двух домах светились окна. «Эти тут постоянно. Вон там — сторож местный, он по вечерам обходит все. Толку от него чуть».
— Далеко еще?
— Седьмая улица. Сейчас, метров двести. У меня там все нормально — отдохнуть можно, поесть, вполне себе перевалочная база.
— Игорь! Какое там отдохнуть! Я домой должна успеть к ночи хотя бы!
— Успеешь. В крайнем случае заночуем, позвонишь…
— И что я скажу?
— Да ладно, придумаем.
— Игорь, у меня муж сейчас не в том состоянии, чтобы его ставить перед фактами…
— Ничего с ним не сделается. В конце концов, это же все ради него. Мы его берем или как?
— Берем, берем…
На заборе сто двадцатого участка висела табличка — «Н. И. Медников».
— Кто такой Медников?