Огден Прайс вынул из кармана серебряную табакерку и раскрыл ее.
– Знаешь, Дансбери, ты мог бы хоть раз попытаться соблюдать приличия, – заметил он, взяв понюшку табака. В конце концов, ничего с тобой не случится…
Однако Джек не ответил, ибо что-то другое привлекло его внимание. Немного помедлив, он пристально взглянул на приятеля и спросил:
– Кто она, Прайс? Я почему-то уверен, что ты должен знать это.
Прайс поспешно отвел глаза и, уставившись на свою табакерку, пробормотал:
– Никто. Всего лишь хорошенькое личико. – Он защелкнул серебряную табакерку, и она исчезла в его кармане. – Ею можно просто восхищаться. Полагаю, этого вполне достаточно.
– Возможно, – согласился Джек. Он с усмешкой покосился на приятеля. – А у этого восхитительного личика есть имя?
Тут раздались звуки музыки, и Камилла сказала:
– Джек, потанцуй со мной. – Она взяла маркиза под руку, и ему показалось, что тепло ее тела обожгло его.
– Извини, но я разговариваю с Прайсом, – проворчал маркиз. – Разве ты не видишь?
– Но я хочу танцевать, – настаивала Камилла, крепко прижимаясь к нему.
Джек покосился на любовницу и в раздражении проговорил:
– Пожалуйста, оставь меня в покое. Даже твои неотразимые чары, дорогая, не заставят меня вступить в этот круг ада.
– Грубиян.
Камилла надула губы, но продолжала прижиматься к маркизу. Однако Джек, не обращая на любовницу внимания, снова повернулся к Прайсу:
– Итак, приятель…
– Ну Джек, пожалуйста, – вновь вмешалась Камилла.
– Пойдемте, леди Магуайр, я потанцую с вами, – с улыбкой предложил Эрнест.
Камилла хмыкнула и небрежно подала Лэндону руку. – Нашелся по крайней мере хоть один истинный джентльмен.
– Лучше уж Лэндон, чем я, – заметил Джек, провожая ее взглядом.
Возможно, леди Магуайр и желала провести вечер в приличном обществе, но она явно не была одета соответствующим образом. Ее темно-красное с серым платье выделялось кровавым пятном на фоне бледных цветов, украшавших зал, а декольте казалось слишком уж смелым для приличного общества.
Джек снова посмотрел на Прайса. Ему вдруг пришло в голову, что если он немного помучает Огдена, то хоть как-то развлечет его.
– Итак, Прайс, кто же она?
– Отстань, Дансбери, – с явным раздражением ответил Прайс. – И не стоит превращать это в шутку. Ведь смотреть не значит испытывать желание. Восхищаться женщиной все равно что восхищаться статуей: можно любоваться приятными формами, но не иметь желания ее купить.
Джек приподнял брови:
– О… Теперь мне действительно интересно. Скажи, кто она, эта таинственная незнакомка? Так назови же ее имя.
Прайс покосился на молоденьких девушек, стоявших у дальней стены зала в ожидании приглашения на танец.