– Лучше займись этими девицами, Дансбери.
– Лиса предпочитает кур, а не цыплят, – возразил Джек, его забавляло упорство Прайса. – К тому же, приятель, должен признать: в этом году дебютантки нисколько не привлекательнее, чем в прошлом.
– Ради Бога, Дансбери… – тяжко вздохнул Прайс.
– И все же я настаиваю, – продолжал маркиз. – Назови ее имя.
Тут Прайс осмотрелся и подозвал слугу, разносившего бокалы с ароматным миндальным ликером. Он взял один бокал себе, а другой передал Джеку.
– Послушай, Дансбери, вон там не лорд ли Хант? Я думал, что он все еще в Индии.
Джек даже не потрудился посмотреть в указанную сторону.
– Он вернулся неделю назад, Прайс. Я уже выиграл у него почти четыре сотни фунтов, а он все еще думает, что хорошо развлекается. Но не уходи от ответа. Ведь ради этой девушки ты пришел сюда вместе с нами, не так ли? Именно поэтому ты отказался сбежать со мной в «Гарем Иезавели», верно?
– Нет, не из-за нее.
– Не из-за нее? – переспросил Джек. – Не сердись, приятель, но я тебе не верю. Кстати, где же она? Куда исчезла?
Прайс в раздражении пожал плечами:
– Черт тебя побери, Дансбери! Понятия не имею. И вообще, давай лучше покончим с этим.
Тут маркиз окинул взглядом зал – и замер на несколько мгновений. И контрданс, и стоявший рядом приятель, и танцующие пары – все это перестало существовать. «Изумруды, – подумал Джек. – Ее глаза как изумруды». Стоя в дверях, она оглядывала зал, словно искала знакомое лицо. А затем взгляд этих сверкающих зеленых глаз остановился на нем – и ему словно нанесли удар.
Джек с трудом перевел дыхание. Он смотрел на нее в каком-то оцепенении, смотрел, не в силах отвести взгляд. Ее черные как ночь волосы были уложены на затылке в сложный узел, и несколько вьющихся прядей обрамляли высокие скулы. Контраст черных волос и ослепительно белой кожи был так поразителен, что она походила на статую, в которой скульптору удалось выразить предельное совершенство. Однако ее глаза ярко блестели и, казалось, притягивали его… Щеки же чуть порозовели, и на губах играла едва заметная улыбка…
– Ангелы и силы небесные, спасите нас, – прошептал Джек.
– Шекспир? – спросил Прайс. Маркиз вздрогнул:
– Прости, что ты сказал?
– Ты цитировал Шекспира. Должно быть, ты под впечатлением.
– А… – Джек пожал плечами и сделал глоток ликера.
Ликер оказался скверным, и он, поморщившись, поставил бокал на поднос проходившего мимо слуги. Взглянув на Прайса, маркиз попытался изобразить усмешку и проговорил: – Что ж, она и в самом деле весьма привлекательная. Так кто же она?
Не в силах удержаться, маркиз повернулся, чтобы еще раз посмотреть на красавицу, заговорившую в этот момент с какой-то молодой женщиной, стоявшей с ней рядом. Внезапно она снова взглянула на него, и Джек понял, что она должна была чувствовать то же, что и он. Да, конечно же, она что-то почувствовала…