— Не раньше полудня? Селина, но ведь ты всегда любила утро. Дома ты уже в восемь часов каталась верхом.
— Но это же Лондон, Дэвид. И сезон. Когда поздно возвращаешься после бала.
— Как ты изменилась! Впрочем, ты всегда отличалась своенравием, моя дорогая.
— Это несправедливо, Дэвид. Я всегда считала тебя своим другом. — Селину поразило его равнодушие. Дэвид поднялся и подошел к буфету.
— Яйца уже остыли, как и оладьи. Но рулет еще теплый. Что тебе принести? — спросил он, стараясь сгладить их размолвку.
— Рулет, пожалуйста, Дэвид. И немного джема, — попросила Селина, Но она не смогла сдержаться. — У меня такое чувство, словно ты предал нашу дружбу!
Дэвид резко обернулся и едва не выронил тарелку с рулетом.
— Предал? Но почему?
— Потому что… — Селина с трудом сглотнула. — Потому что мои родители называют меня своенравной, но ты хорошо знаешь, что это неправда. И ты всегда говорил это.
Селина смотрела, как он подошел к столу и налил сироп. Она хорошо знала Дэвида, но никогда не видела в нем мужчину. Выпрямившись, Селина произнесла:
— Тебе уже двадцать девять.
— Что? — недоуменно переспросил Дэвид.
— Я сказала, что тебе уже двадцать девять лет, Дэвид, и ты очень красив.
Он покраснел и принялся поправлять свой галстук.
— Ты высокий и стройный, — продолжала она. наслаждаясь его смущением. — У тебя широкие плечи, и тебе абсолютно не нужны эти толстые жилеты, чтобы…
— Селина, — проворчал он. — Зачем ты болтаешь всякий вздор?
— Я говорю правду. Ты из тех мужчин, которым ничего не стоит завладеть женским сердцем. Однако я проголодалась. Можно мне рулет?
— Я… — Он посмотрел на Селину, потом на предмет, который продолжал держать в руке. — Ну конечно. — Дэвид опомнился и поставил перед ней тарелку.
— Это очень важно. — Селина схватила его за руку. — Тебе пора жениться и заводить детей, Дэвид. Я знаю, у тебя много важных дел, но преданная жена всегда поймет и поддержит тебя. Неужели нет женщины, к которой ты питал бы нежные чувства?
— Селина, хватит, прекрати.
Она не обратила внимания на его предупреждение.
— У тебя нет семьи, а я, как сестра, тебе хотела бы посоветовать. Нет нужды подавлять естественные желания… О Боже!
Дэвид высвободился из ее цепких пальцев, но продолжал стоять рядом.
— Естественные желания чего, Селина?
— Ну… — Она провела пальцем по столу. — Желание иметь подругу, детей. Ты ведь очень любишь детей, Дэвид. Я видела, как они толпятся вокруг тебя.
— Ясно. — Он обошел вокруг стола, сел на свое место и забарабанил пальцами по столешнице. — Думаю, нам следует многое обсудить. Приношу извинения за свое бездумное высказывание. Мне бы не хотелось проявлять неуважение к твоим родителям, но я осуждаю их грубое отношение к тебе. Селина, ты необыкновенная девушка с добрым сердцем, и мы оба это знаем. Так я прощен?