— Леди Бриандра отказалась ехать со мной, милорд, и просила передать вам, что не является пленницей. Что она решила остаться по собственной воле и вернется в Солтун, как только лорд Уилкс оправится после ранений.
— Дэвид ранен! — Все это время Элайзия молчала, преисполненная сочувствия к своему возлюбленному. Теперь же ее глаза расширились от страха, а лицо покрыла мертвенная бледность. — Как серьезно он ранен?
Тревор с раскаянием посмотрел на Элайзию. Несмотря на то, что эта женщина запятнала свою честь, он восхищался тем, с каким достоинством она держится.
— Не знаю, миледи. Я видел лорда Уилкса лишь мельком. — Тревор не мог заставить себя рассказать несчастной женщине о том, что ее сын был страшно бледен и так слаб, что даже не удержался в седле. — Леди Бриандра сообщила, что лорда Уилкса ранили, когда он сопровождал ее в Солтун.
Эта новость еще сильнее разозлила Саймона.
— Великий Боже, вы имеете в виду, что его ранил кто-то из Фрейзеров?
— Не знаю, милорд.
Элайзия поспешила покинуть комнату, не желая, чтобы мужчины стали свидетелями ее переживаний. Саймон обеспокоено посмотрел ей вслед. Тревога за возлюбленную сразу же вытеснила из его души гнев.
— На сегодня хватит. Спасибо за сообщение, капитан Тревор.
Измученный и опустошенный, Саймон устремил задумчивый взгляд на огонь.
Капитан Тревор все не решался уйти. Он видел своего храброго лэрда в таком состоянии лишь однажды, в ту ночь, когда умерла леди Кетлин. Наконец капитан повернулся и направился к двери. Он уже взялся за ручку, когда Саймон окликнул его:
— Капитан Тревор, прошу прощения за то, что проявил неблагодарность. Я высоко ценю то, что вы рисковали собой.
— Спасибо, милорд, — проговорил Тревор, который всем сердцем сочувствовал Саймону, хотя и не понимал причины его страданий.
Капитан решил отправиться на кухню. Возможно, горячий ужин поднимет ему дух, предположил он и тут же усомнился в этом.
Саймон нашел Элайзию на гребне стены. Фрейзер приблизился к ней и, обняв, прижал к груди.
— Я должна поехать к нему, Сим, — произнесла она те самые слова, которые Саймон так боялся услышать.
— Зачем? Почему ты должна ехать, Элайзия? Что ты можешь сделать для своего сына, если все худшее уже позади? — Мольба, прозвучавшая в его голосе, разрывала Элайзии сердце.
— Я его мать, я должна удостовериться, что ему не грозит опасность.
— А как же опасность, которая грозит тебе? — Именно это страшило его больше всего. — Он не даст тебе вернуться. — Элайзия догадалась, что речь идет о Дункане Гордоне, а не о Дэвиде. — О, Элайзия… Элайзия. — Саймон в отчаянии сжал ее в объятиях. — Ну как я могу отпустить тебя? Для меня будет страшной пыткой не знать, что с тобой! А вдруг Гордон вновь станет оскорблять тебя?