— Служба безопасности — это головорезы?
— Не обязательно. Это люди, владеющие информацией, умеющие собирать ее…
— Интересно, — задумалась я. — А Вадим не мог поручить им собрать информацию обо мне?..
Феликс откинулся на спинку дивана и, скрестив руки на груди, с интересом посмотрел на меня:
— Боишься?
— Боюсь… Зачем ему знать, что мы с Аленой из одного поселка?.. Что у меня муж — кретин… Что я жила в дерьме… Зачем?..
— В общем, не за чем. Это подпортит твой светлый образ, — улыбаясь, заметил Феликс.
И я не поняла, чего было больше в его интонации: согласия или угрозы — на будущее, если вдруг возникнет ситуация, когда ему понадобится шантажировать меня.
Смешно — Настя тоже занималась шантажом. Она, как выяснилось, и не думала сообщать о своих открытиях родителям. Ее интересовало другое.
— Ладно. Я вас не выдам, — заявила она Зине. — Но за это… — она выдержала паузу (совсем как Феликс!).
— Что? — спросила Зина.
— За это вы будете меня выводить.
— Как — выводить?
— Ну, из дома, — пояснила девчонка. — Меня одну не выпускают. Поэтому вы будете придумывать, что идете на рынок или еще куда-нибудь, и брать меня с собой.
— А ты что будешь делать? — осторожно спросила Зина и тут же нарвалась на улыбку Насти — пугающую и лучезарную.
— А вот этого я вам не скажу! — засмеялась девчонка. — А то вы в свой блокнотик запишете… А кто-нибудь блокнотик найдет… И прочитает…
Зина — то ли оттого, что смех Насти оказался заразителен, то ли от изумления перед ее наглостью — вдруг тоже засмеялась… Настя удивленно подняла брови. И это насмешило Зину еще больше. Она зажала рот руками, безуспешно пытаясь унять хохот. На глазах выступили слезы.
Настя смотрела на нее серьезно, даже озабоченно.
— Зина, — позвала она.
Но та не в силах была отозваться, занятая борьбой с собственной истерикой.
— Может, коньячку?.. — спросила Настя. Зина качнула головой, заливаясь смехом и слезами. И Настя предпочла удалиться, бросив на ходу:
— Ладно. Но мы договорились. Да?
— Да… — с трудом выдавила Зина. Наконец, справившись со смехом, Зина отдалась слезам. Она плакала от безысходности и страха. Страха, что ее разоблачат… что Феликс бросит… что она останется одна, без работы, без денег…
— Бедняжка, — заметила я.
— Ну, не всем же быть такими сильными и независимыми, — отозвался Феликс. — Как ты — я имею в виду.
Я с трудом сдержала ярость:
— Не надо говорить о моей независимости, — попросила я.
— Почему?.. — весело удивился Феликс.
— Ты прекрасно знаешь!.. Все в руках Вадима… Стоит только ему поинтересоваться моим прошлым…
— В твоем прошлом нет ничего страшного.