– Помоги мне!..
К ней бросилась Мелли, ее горничная.
– Что с вами, миледи?
– Боли. Они вернулись. – Анна встретилась взглядом с повивальной бабкой. – Я думала, что боли должны прекратиться с рож… – Схватки внезапно усилились, и она, не сдерживаясь, закричала.
Все вдруг померкло у нее перед глазами, и теперь она почти ничего не видела. Но почему же эта адская боль не прекращается? Что с ней происходит? Учащенно дыша, Анна откинулась на подушки, и повитуха ощупала ее живот.
– Успокойтесь, миледи! – сказала она. – Возьмите себя в руки. Вы родили сына без всяких криков. Так постарайтесь уж и для другого младенца.
Когда смысл этих слов наконец дошел до нее, Анна в изумлении распахнула глаза:
– Для другого?.. Будет еще один младенец? Неужели близнецы? Несмотря на следующий приступ невыносимой боли, Анна содрогнулась в истерическом смехе. Выходит, у нее будет два младенца! Джеффри Селуин, граф Лэнгли, посеял две жизни в ее чрево. Но ведь он наверняка отберет и этого ребенка…
Дав себе клятву непременно сохранить ребенка, Анна произвела на свет еще одно дитя.
– Девочка! – воскликнула Мелли. Анна протянула руки:
– Дайте ее мне!
Повитуха завернула кричавшего ребенка в мягкие белые пеленки.
– Здоровенькая девочка, уж поверьте. – Она передала младенца матери.
Анна взглянула на повивальную бабку, в голосе которой ей послышалось сочувствие, и спросила:
– Ты мне поможешь? Повитуха тотчас помрачнела:
– Миледи, что вы имеете в виду?
– Если мы ничего не предпримем… – голос Анны на мгновение прервался, – мой муж отберет у меня и этого ребенка. Я уже потеряла сына. Неужели мне придется потерять и дочь?
Ожидая ответа, Анна затаила дыхание. Она прекрасно понимала: презрение к ней Лэнгли только возрастет, если повитуха передаст ему эти ее слова.
Какое-то время пожилая женщина пристально смотрела на нее. Наконец утвердительно кивнула:
– Хорошо, я помогу вам, миледи. Мужчина, даже если он знатный человек, не имеет права отбирать младенца у матери.
Безмерная радость охватила Анну. Она с улыбкой взглянула на Мелли:
– И ты тоже мне поможешь?
Мелли смахнула слезы, струившиеся по ее щекам.
– Да, миледи.
Анна снова улыбнулась. Улыбнулась во второй раз за все пять месяцев, прошедшие с того рокового дня, когда мерзавец Эсткот набросился на нее, а Лэнгли застал их в этот момент. Она заглянула в глаза своей дочери:
– Я назову тебя Алтея Джоанна[ 1], потому что ты поистине дар Божий, воздаяние мне за то, что страдаю невинно.