Благородство и страсть (Пирс) - страница 2

Голландец добродушно фыркнул и махнул рукой.

Кенан обернулся, но его друг уже исчез в толпе. Зная Голландца, можно было предположить, что он побежал увеличивать ставку, поняв, что вполне достаточно завел своего подопечного.

Кенан тряхнул головой и направился к экипажу. Молитвы. Только Голландец мог сказать такую глупость, лишь бы вывести его из себя. Он прекрасно знал, что вера, которая когда-то жила в Кенане, умерла много лет назад, и эта утрата была отнюдь не безболезненной. Запах скверного джина и разврат подвергли его веру испытанию, а страх, поражения и голод истребили ее остатки. Теперь Милрой верил только в себя. Ловкость, хитрость и крепкое тело. Все остальное он считал пустой болтовней.

Перед дверцей ландо Кенан остановился. Обернувшись, он посмотрел на растущую толпу, хотя профессиональный бокс был мероприятием незаконным и всегда существовал риск, что их поймают на месте преступления. Не сводя глаз со зрителей, он сдернул с шеи шелковую ленту.

Каждый боксер носил цветную ленту. Он снял свою, черно-красную, лениво накрутил на левую руку и тут же раскрутил. Через пару часов победа принесет ему ленту Уивера.

Лента Кенана еще никому не доставалась. Он дрался, побеждал и все свое сохранял при себе. Память о тех временах, когда он был более уязвим, обострила его проницательность, тонко развитую интуицию, и сейчас это его шестое чувство настойчиво от чего-то предостерегало. Сегодня ему предстояло сразиться не просто с бойцом, закаленным тюрьмой.

– Вы, Бедгрейны, так и притягиваете несчастья, – пробормотала Амара Клейг, в третий раз перевязывая ленточки на шляпке. – Я уже начала сомневаться, все ли у меня в порядке с головой, раз я согласилась пойти с тобой на эту прогулку.

Уинни Бедгрейн ничего не ответила, только улыбнулась. За два года знакомства с мисс Клейг она научилась читать самые тайные ее мысли. Амара считала себя страшной трусихой. Уинни думала, что с такой чересчур заботливой, волевой матерью, как у ее подруги, любой бы начал шарахаться от собственной тени.

Два года назад Амара доказала, что смелее, чем сама предполагала. Тогда она помогла младшей сестре Уинни, Девоне, воплотить в жизнь просто дикий план по спасению старшего брата Амары, Дорана, от тюрьмы Ньюгейт. Конечно, сама впечатлительная юная Амара предпочитала видеть во всем этом приключении очередной способ семейства Бедгрейн испытать ее на прочность.

Уинни смотрела на это по-другому. Ни один трус не отважился бы вырядиться в смехотворный костюм и у всех на глазах притворяться Девоной, которая тогда была помолвлена с лордом Типтоном. Будь Амара трусихой, она бы так не защищала Брока, старшего брата Уинни и Девоны, а ведь девушке пригрозили, что уничтожат ее, если та не признается, где Девона.