Уинни повертела на плече зонтик от солнца. Нет, Амара не трусиха. Жаль, но даже после не совсем обычных вылазок с Уинни в течение последних лет она все еще этого не понимала. Тем не менее Амара всегда принимала приглашения подруги и никогда не сомневалась в людях, которых ее мать именовала не иначе, как «эти ужасные Бедгрейны». Когда-то Уинни просто согласилась помочь Амаре выполнить ее обещание, данное старшему брату. Знакомство переросло в крепкую дружбу, которой девушка теперь так дорожила.
– Клянусь, мне нравится твоя самонадеянность. Язвительный тон, которым ее подруга произнесла эти слова, напомнил о щекотливом деле, приведшем их сюда. Уинни вовсе не обиделась на замечание, наоборот, оно подбодрило ее.
– Вот как, мисс Клейг, а я горжусь своей самонадеянностью, – радостно заявила она, заставив Амару прикусить язык.
Не в силах скрывать приподнятое настроение, она подошла ближе и бросила следующую колкость:
– Говорят, – и я уверена, твоя дорогая мама согласилась бы с этим, – что ангелы перестарались, раздавая нам, Бедгрейнам, благородные качества, чудесное здоровье, такую кожу, вены и даже зубы. – В доказательство этого она улыбнулась во весь рот.
Амара подавила смешок.
– Мама никогда бы не согласилась с этим, мисс Бедгрейн. Если неземные существа и приложили руку к созданию Бедгрейнов, то это, видимо, дьявол и его подручные, – провозгласила она резким тоном, который напомнил Уинни о леди Клейг.
Отвернувшись, она посмотрела на воду канала.
– Неудивительно, что ты такая грубая. Если бы мне довелось каждый день выслушивать, как эта женщина исходит ядом, мне бы свет стал немил!
Извиняясь, Амара нежно дотронулась до руки подруги:
– Прозвучало кошмарно, да? – В голубых озерах ее глаз сверкнула слезинка. – Ты была права. Я слишком черствая, чтобы распознать в ее словах жестокость. Я не заслуживаю твоей дружбы.
Уинни вздохнула. Обе девицы стоили друг друга. Затеять перепалку, когда нужно думать о спасении молодой жизни, ради чего они, собственно, и пришли сюда.
– Амара, ты можешь грубить, скулить и дразнить меня больше, чем мои сестры, но я выполню свое обещание. И более того – я привыкла, что ты бываешь не в настроении!
Выражение лица Амары смягчилось. Она ухватилась за слово, о котором Уинни пришлось пожалеть, и, прищурившись, поинтересовалась:
– Обещание? Что за обещание ты выполнишь?
– То самое, которое дала самой себе, – солгала девушка, не зная, от чьего гнева спасаясь – от гнева Брока или Амары. – То, что привело нас сюда.
– О, Уинни, ну скажи, что мы здесь не ради Союза благородных сестер.