— Есть условия! — выдавила капитулирующая сторона.
— Какие? — одновременно спросили победители.
— Во-первых, я возьму «это» в первый и последний раз! — Василий Иванович не мог выговорить слово «взятка», заменив его нейтральным словом «это». Ну что ж, его понять можно. — Во-вторых, по такому громкому делу брать с таких негодяев всего тридцать тысяч недопустимо мало и даже неуважительно для меня. Так что объявите вашему Юрочке — минимум пятьдесят!..
Знал бы судья, что легко мог бы запросить вдвое больше…
Наскоро заколотив выбитое окно листом фанеры, вновь объединившаяся семья собрала пожитки. Девочки, большая и маленькая, подхватили своего кормильца и под недоуменные взгляды заинтригованных соседей двинулись к станции…
Каждый воскресный день Макарыч проводил за городом, вот и теперь все было готово к выезду на полюбившееся озеро, но запиликала трубка. Звонил Чернявенький:
— Андрей Дмитриевич! Ко мне только что приехали и угрожали.
— Кто?
— Из салона «Hi-Fi Радио». Мне страшно одному, приезжайте! — Голос у Юрика был тревожный.
Макарыч набрал номер домашнего телефона Равиля. Телефон не ответил. Чертыхаясь, стареющий браток бросился к «вольво» и через пятнадцать минут выслушивал сбивчивые объяснения трясущегося от страха Чернявчика:
— Сегодня мама с собаками дежурит, вчера вечером я приехал с дачи Репкиных, утром позвонили в дверь, я посмотрел в глазок, там стоял Костя, я его знаю, он работает в радио салоне, а с ним какой-то мордоворот. Открыл, конечно. Костя сказал, что директор готов отдать мне завтра десять тысяч и на этом закрыть вопрос. В противном случае я получу грмор-рой и больше ничего. Я отказался. Мордоворот сказал, что дает мне время до шести вечера, ну, чтоб подумал. Иначе, говорит, заказывай фоб. Ну вот я вам, Андрей Дмитриевич, сразу и позвонил.
Макарыч отнесся к происшедшему серьезно, из личного опыта он знал коварные происки братвы, особенно если дело касалось больших денег.
— К сожалению, Юрик, в наше время должников не убивают, их лелеют в надежде получить лавэ, бывает, калечат, но аккуратно. Убивают как раз наоборот кредиторов. В данном случае, ты — кредитор. Но волноваться, с Божьей и моей помощью, нечего, — с этими словами Макарыч извлек из кармана пистолет и демостративно передернул затвор. — Я побуду с тобой до шести. Иди, готовь жрачку.
Состояние клиента ему нравилось — пусть овца поволнуется на испуге, покрепче привяжется.
Плотно перекусив, развалившийся в кресле Костров, манерно прикурив сигарету, начал диалог на интересующую его тему:
— Ну что, Юрик, в какой стадии переговоры с любимым родственником? Сто тысяч баксов — сумма солидная, неужели он откажется? Конечно, понятно, что дело Кротова неординарное, что Репкина, если он Жору выпустит, изрядно пополоскают в печати, но кто не рискует — шампанского не употребляет! Кстати, судья пьет? Расскажи-ка поподробней, что он любит, чем занимается в свободное время, какие увлечения, о женском вопросе, короче, нарисуй психологический портрет.