Эмма прищелкнула языком.
— Я со всем уважением отношусь к традициям, но семейство Чабб вполне могло позволить себе снять дом неподалеку. Просто они слишком скупы. — Она взяла свою китайскую чашечку, глотнула кофе. — С их приездом все в доме будут завалены работой, — для большей убедительности добавила она.
К несчастью, это были во многом справедливые слова.
— Нельзя ли на время нанять прислугу в деревне?
Эмма, непревзойденный стратег домашнего хозяйства, мгновенно ухватилась за эту идею:
— Миссис Фетчетт считает, что нам вполне хватит двух служанок. Одну из них, как считает она, можно обучить помогать на кухне, а другую — выполнять работу по дому, которая неизбежно найдется при таком обилии гостей. Нам остается только надеяться, что леди Чабб и мисс Чабб привезут с собой своих горничных.
— Я слышала, что леди Чабб очень красива и величественна, — спустя некоторое время заметила Элисса. Не то чтобы она прислушивалась к сплетням — просто об этом вчера за чаем упомянул сэр Хью. По-видимому, он был представлен леди Кэролайн Чабб в свой последний визит в Лондон.
Эмма даже не попыталась скрыть свое неудовольствие.
— Семейство Чабб — настоящие выскочки.
— В самом деле?
— Прежде, чем получить титул, сэр Элфрид был торговцем.
— Заниматься торговлей не зазорно, — разумеется, так считают далеко не все. — Сэр Элфрид просто достаточно умен, чтобы обсуждать свои дела о…
— «Невыразимых» джентльменах, — подсказала Эмма.
— Которые принесли ему значительный успех и немалое состояние.
— Тем не менее, Чабб — выскочка. Хотя вы и не в состоянии отказать ему в гостеприимстве.
Элисса размышляла, как ответить на последний выпад Эммы, когда в дверь кабинета постучали.
— Это миссис Фетчетт.
Но на пороге показалась не экономка, миссис Фетчетт, а Голсуорси.
— Прошу меня простить, миледи… — неуверенно начал старший садовник.
— Входите же, Голсуорси.
Держа шляпу в руке, садовник робко шагнул а кабинет и остановился. Чувствуя себя неловко, Голсуорси с уважением поклонился, комкая в руке шляпу, которую носил круглый год. Бросив беглый взгляд на свои перепачканные землей башмаки, он принялся переминаться с ноги на ногу.
— Я насчет одного парня, миледи, — наконец сообщил он.
— Да? — ободряюще произнесла Элисса.
— Иана Маккеннита…
— Так что же случилось с Ианом Маккеннитом? Голсуорси устремил взгляд куда-то на стену, выше левого плеча Элиссы.
— Не столько с этим парнем, сколько с тем, что он видел в лесу.
— В каком лесу?
— В старом лесу, миледи, — садовник вновь затоптался на месте. — И не столько в старом лесу, сколько в Пещере монаха.