— Вооружиться? — Логан вскинул бровь.
— Я решила носить с собой пистолет, — призналась она.
— А вы умеете им пользоваться? — прищурился он.
— Умею. Папа научил, когда уходил на войну. Он не хотел, чтобы мы с мамой и сестрой оставались незащищенными.
— Ваш отец поступил мудро.
Эти слова удивили Иден. Как проповедник, Логан не должен был одобрять то, что она пользуется пистолетом.
— Вы одобряете это решение? — спросила она.
— Христианская вера не поощряет насилие, — произнес он. — Но должны же мы, если надо, себя защищать.
Иден почувствовала облегчение — она боялась, что его преподобие станет осуждать ее за пистолет. Какое-то время они ехали молча, пока не достигли приюта.
— Здесь есть конюшня? — спросил Логан.
— Да, за главным зданием.
Девушка ухватилась руками за широкие плечи Логана, и он осторожно поставил ее на землю, придерживая за талию. В этот момент каждый из них чувствовал, что эти прикосновения на самом деле значат для обоих гораздо больше, чем просто вызванные необходимостью. С минуту оба стояли неподвижно, глядя друг на друга.
Прикосновение сильных рук Логана кружило голову Иден, сводило ее с ума. Иден не могла отрицать, что ее неудержимо тянет к Логану Мэтьюзу, как никогда ни к одному мужчине в мире. Взгляд ее — случайно или намеренно — упал на губы Логана, и ей вдруг до боли захотелось слить его губы со своими. Да, она знала, что перед ней — проповедник, человек, о котором она должна бы меньше всего думать как о мужчине, к тому же знакомы они всего несколько дней. Но сердце Иден упорно говорило другое.
Руки Логана по-прежнему покоились на ее талии. Сейчас он мог думать лишь об одном: как хороша Иден в этот волшебный лунный вечер. И ему хотелось лишь одного — поцеловать ее.
Неожиданное ржание лошади заставило Логана очнуться, и он опустил руки. В глубине души он был рад этому: еще минута — и ни он, ни она не были бы в силах побороть дьявольское искушение. Все закончилось бы тем, что Иден отдалась бы ему — прямо здесь и сейчас. Иден явно не из тех женщин, что готовы броситься в объятия к пусть даже очень симпатичному им мужчине. Скорее всего она даже никогда не целовалась с мужчиной, не говоря уже о большем. Но Логан безошибочно чувствовал, что сейчас она сама одержима теми же страстями, что и он. А это было бы непоправимой ошибкой.
— Большое спасибо, Логан, — проговорила она. — Если вам надо идти, то о лошади я сама позабочусь.
— Нет, — произнес он, стараясь не глядеть на ее сочные, соблазнительные губы, — с вашего позволения, я провожу вас до дверей. Я не успокоюсь, пока не буду знать, что вы в безопасности. Вряд ли, думаю, эти двое снова вернутся, но кто знает.