Через полчаса после приезда теток в дом ворвалась Катя и моментально принялась командовать всеми. «Мама меня нецензурными словами назвала... – в свое оправдание заявила Алевтина Викторовна, когда дочь ее упрекнула за то, что она не бросилась сразу в погоню. – Я от таких выражений, между прочим, сразу в прострацию впадаю...»
– А я сейчас позвоню дяде Мите и предупрежу его. После этого пойду проверять автобусную остановку на соседней улице... – с досадой произнесла Катя.
У подъезда она оглянулась на всякий случай: ее тетки и мать сначала грузно семенили в одну сторону вместе, а потом, столкнувшись, попытались разделиться. Затем Алевтина Викторовна направилась в сторону метро, а тетки принялись ожесточенно спорить у дороги, размахивая руками.
– Да какая разница! – закричала им Катя, догадавшаяся, чего не могут решить бестолковые тетки. – Пусть тетя Нина налево идет, а ты, теть Даш, – направо!
Она забежала в дом и из квартиры позвонила дяде Мите.
– Мамаша все-таки сбежала из дому? – жизнерадостно захохотал он, когда она второпях обрисовала ему сложившуюся ситуацию. – Ну, дела... Она уж давно грозилась! Ладно, как только объявится, я ее обратно к вам отвезу. Смотреть надо было лучше...
– Сам за ней смотри! – огрызнулась Катя и бросила трубку.
Затем она побежала к автобусной остановке, которая находилась на соседней улице, за пустырем. Февральский обугленный снег хрустел под ногами, под ним была размокшая глина, на которой скользили ноги.
«Ну что за жизнь такая...» – едва не плача, подумала Катя.
Последние несколько дней у нее было отвратительное настроение – после того, как она узнала, что Алексей и не собирался уходить от Нелли. «Впрочем, какая разница – собирался он от нее уходить или нет! – пыталась она себя успокоить. – Я же все равно решила с ним расстаться...»
В распахнутой куртке, с разметавшимися в разные стороны волосами, она бежала по скользкой дороге в сторону остановки. «Пусть из нас троих хотя бы Нелли будет счастлива, – думала она. – А я...» Катя остановилась и вытерла слезы. «Хотя, что плохого в том, если бы мы продолжали оставаться любовниками? В конце концов, многие так живут – и ничего...» – вдруг мелькнула предательская мысль. Но Катя тут же отогнала ее от себя.
Она обежала пустырь и свернула на соседнюю улицу.
Там, на черной от грязи улице, среди черных голых деревьев стоял стеклянный павильон автобусной остановки. Кажется, кто-то сидел в нем. Не веря своему счастью, Катя рванула вперед, обогнула полупрозрачную стенку...
Там на скамейке, в полной задумчивости позе, сидела баба Лиза. В новом темно-зеленом пальто с лисьим воротником, огромном платке, в котором, словно в коконе, пряталось ее сморщенное темное личико.