Время шло, он просто ощущал это. Он не знал, который теперь час, но чувствовал, что ночь длится чертовски долго, а ему приходилось ждать и ждать. А теперь от свободы его отделяли какие-то жалкие дюймы.
Она уронила нож, схватилась за перекладины и потянула. Крак! Он взял нож, оказавшийся в его клетке и принялся перепиливать свои путы. Ему потребовалось четыре минуты, чтобы освободиться от них, четыре долгих мучительных минуты, чтобы вернуться к жизни. Он схватил нож и прополз сквозь перепиленные перегородки. Выбирался с трудом, потому что руки и ноги онемели. И вот они, взявшись за руки, несутся к загону для пони. Бегут что есть силы. Бегут, бегут, бегут навстречу судьбе… навстречу неизвестности…
– Джорджи? Джорджи! – звала Оливия, стуча в дверь спальни дочери.
Близилось время казни. Слышны были глухие удары – это сооружали виселицу.
Оставалось только удостовериться, что Джорджи вернулась домой.
– Джорджи!
Дочь не отозвалась, и Оливия распахнула дверь. Спальня была пуста. Отлично. Джорджи сдержала слово.
– Ну? – послышался за ее спиной голос Мортона.
– Ее здесь нет.
– Отлично. Я рад, что до нее наконец дошло.
– Уже пора.
– Да. Я лично возьму на себя высокую честь сопроводить Чарлза Эллиота до места казни.
– На какое время она назначена?
– На семь. Им не следует при этом присутствовать.
– Не следует. Лидия не хотела бы этого.
– Ты мыслишь точь-в-точь как я, моя дорогая.
Они вышли из дома рука об руку и двинулись по главной улице.
– Вероятно, все они еще спят, – пробормотала Оливия.
– У них нет нашей энергии, и стиль совсем другой.
Они приблизились к Фози-Хаус. Виселицу строили довольно далеко, за кладбищем, но стук молотков был отчетливо слышен. Волновались пони в ближайшем загоне.
– Лошадей на тысячи фунтов, – бормотал Мортон. – Греет сердце мысль о том, сколько денег это нам принесет. Можешь распорядиться, чтобы Смит приготовил одну.
Оливия вышла, а Мортон отправился к сараю, где содержали пленника. Никакой жалости он к приговоренному не испытывал.
Этот человек должен умереть. Лидии уже нет. Он увезет Оливию в Англию, поправит дела, и им откроется лучезарное будущее, потому что деньги польются рекой. Поселятся они в Элинге. Ему не терпелось поскорее покинуть Вэлли.
Потирая руки, он открыл дверь сарая.
– Оливия!
Джорджи тоже исчезла. У Оливии почему-то возникло ощущение, что ее предали. Ведь Джорджи обещала ей измениться и стать послушной, сознавая, что лжет. К тому же она связалась с человеком, способным ее погубить.
Оливия никогда ее не простит.
– Неужели ты не понимаешь, дорогая, что нам это на руку? – пытался утешить ее Мортон. – Мы сможем ускорить наш отъезд в Англию.