— Ну что, в путь? — выглядела волчица подобревшей, и голос ее стал чуточку помягче. — Немного осталось.
Ваня, щурясь на солнце, кивнул и взгромоздился ей на спину. Веста постояла еще несколько секунд, встряхивая головой и облизывая кончик носа. В конце концов она бодро затрусила по тропинке, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, так что Иван еле удержался.
Еще две горы прошли одним махом, у подножия третьей дорогу им преградил пастух со стадом коз. Веста несколько минут покорно ожидала, когда же можно будет пройти, наконец не выдержала и, что‑то пробурчав, пошла в обход.
Но как бы то ни было, не успело еще солнце опуститься к закату, как впереди показались белые стены, крыши домов, маковки храмов, так ярко сверкавшие на солнце, что видно их было издалека.
— Вот оно, Серебряное царство, — торжественно произнесла Веста, — ишь как горит да переливается, словно бы сделано из ясного месяца! Недаром Серебряный чертог называют еще лунным — видел бы ты его ночью! Впрочем, скоро увидишь.
И Ваня, замирая от страха, верхом на волчице перелетел через высоченную городскую стену. Сердце замерло, в животе образовалась какая‑то свистящая пустота, глаза закрылись сами собой, а через секунду‑другую Веста уже мчалась по широким городским улицам. Ваня вздохнул, осторожно открывая веки, убедился в том, что больше никакая опасность не угрожает, и облегченно вздохнул. Быть может, все еще не так страшно: и во дворец удастся попасть без особого риска, и птицу добыть, обменять ее на Светлояру, а потом…
Но долго мечтать Веста ему не позволила, бессильно упала она на землю в тени развесистого дуба и, еле ворочая языком от усталости, сказала:
— Отдохнуть надо. До вечера еще далеко, осмотрись пока.
— Хорошо. — Ваня с благодарностью погладил волчицу по запыленной шерсти и, оставив рядом с ней свой плащ, пошел осматривать город.
Было по‑прежнему очень жарко. Солнце будто обратилось в раскаленный белый шар и застыло на одном месте, не помышляя о том, чтобы катиться к западу. Ваня тяжело дышал, горько сожалея об оставленном источнике, и судорожно думал, где бы разжиться деньгами, чтобы перекусить. Ему и в голову не пришло попросить денег у Яги или Темнополка, а теперь было уже поздно. Иван добрел до коновязи, обнаружил неподалеку поилку для лошадей — струи воды вырывались изо рта огромной рыбы, струились по каменной нише и с тихим плеском падали в большую мраморную чашу. Ваня подставил ладони, выпил, сколько смог, умылся и намочил голову — и все это под укоризненным взглядом старого коня, который с недоумением смотрел на его странное поведение. Иван освежился, и стало немного полегче. Подумав, он еще намочил рубаху, с удовольствием чувствуя приятный холодок. К сожалению, солнце быстро высушило Ванину одежду, но он уже ощущал себя гораздо бодрее и не обращал внимания на зной.