– Полиция, – рявкнул Ребус, – а теперь валите отсюда. И передайте Томми Уоткису, что мы установили круглосуточное наблюдение за его племянничком. Если с ним что-то случится, мы будем знать, кого нам следует искать. – Ребус сделал шаг назад и внимательно посмотрел на человека, сидящего в машине. – Ты все запомнил или на всякий случай запишешь?
Пассажир что-то проворчал сквозь зубы, поднимая стекло. Водитель уже заводил мотор. Когда они отъезжали, Ребус с наслаждением пнул ногой в бок микроавтобуса. Может, Кенни уедет, а может, решит остаться. Это его дело. Ребус дал ему шанс и решил, что умывает руки.
– Словно Понтий Пилат, – пробормотал он себе под нос, направляясь в сторону основной дороги.
Стоя у фонарного столба в ожидании какого-нибудь транспорта, он увидел, как из дома вышел Кенни Уоткис с вещевым мешком через плечо и, оглянувшись по сторонам, припустил куда-то в подворотню. Ребус удовлетворенно кивнул.
– Вот хороший мальчик, – проговорил он.
В это время рядом с ним резко затормозило такси.
– Повезло тебе, приятель, – сказал ему водитель, – у меня только-только смена началась.
Ребус забрался в такси и, назвав свой отель, откинулся на сиденье, наслаждаясь видом из окна в этот ранний час. Как выяснилось, водитель тоже был в курсе вчерашних событий.
– Эй, приятель, – сказал он, – слышал, что творилось вчера на Трафальгарской площади? Я полтора часа в пробке простоял. Я, конечно, за соблюдение закона и все такое, но нельзя же так, как ты считаешь, а?
Джон Ребус покачал головой и рассмеялся.
На кровати, рядом с портфелем и пакетом с книгами, лежал собранный чемодан. Ребус укладывал в спортивную сумку последние вещи, когда в дверь тихо постучали.
– Войдите.
И она вошла. На ней был нелепый пластиковый фиксирующий воротник, и она неловко улыбалась:
– Глупо, правда? Врачи говорят, что я должна несколько дней носить эту штуку. Но я… – Она заметила сложенные вещи. – Ты что, уже уезжаешь?
Ребус кивнул:
– Я приехал сюда помочь расследовать дело Оборотня. Теперь, когда с ним покончено…
– А как же мы?
Он заглянул ей в лицо.
– А как же мы? – Она опустила глаза. – Хороший вопрос, Лиза. Ты солгала мне. Ты вовсе не пыталась помочь. Тебе нужно было написать твой чертов диплом.
– Мне очень жаль, – проговорила она.
– Мне тоже. Конечно, я могу понять, почему ты так поступила, почему решила, что должна так поступить. Я действительно могу это понять. Но от этого не легче.
Она выпрямилась и кивнула головой.
– Согласна, – сказала она. – Итак, инспектор Ребус, если вы уверены, что я использовала вас, то почему же я тогда явилась сюда прямо из больницы, как вы думаете, а?