— Икры нет, будете с колбасой?
— Вы неподражаемы, у вас как всегда ничего нет! Какая колбаса?
Ответить я не успел, зазвонил телефон. Я отвлекся от сэндвича и снял трубку. Звонил мой приятель Гриша Покровский.
— Слушаю? А, это ты. Привет. Я дома, у меня сейчас теща… — кратко обрисовал я драматическую ситуацию.
— Вы будете болтать по телефону или делать мне бутерброд? Это кто? — рассердилась гостья.
— Извини, я тебе перезвоню, — сказал я, подавая ей еду и кофе. — Вам привет от Григория.
— Какого Григория? Вашего одноклассника? Мерзкий тип, удивляюсь, что у вас с ним может быть общего.
— Подонки, как и пролетарии всех стран, объединяются.
Валентина Ивановна презрительно хмыкнула, но не возразила.
— Если бы вы меня слушались!.. Впрочем, еще не поздно, если вы попросите у Ладочки прощенья…
— Извините, Лада меня бросила, ушла к другому человеку, а вы мне же предлагаете просить у нее прощенья?
— Ну и что, если бы вы не тряслись над каждой копейкой и не оскорбляли жену своей скаредностью…
— Валентина Ивановна, вы это серьезно говорите? Лада вообще не знает, что такое деньги и как их зарабатывают, ей нужно всего много и сразу! — наконец растеряв остатки юмора, резко сказал я.
— Я не желаю слушать гадости про собственного ребенка! Кофе осталось?
— Нет.
— Обдумайте все, что я вам сказала. Я еще зайду.
— Мне кажется, вам не стоит так утруждаться… — сказал я вслед этой феерической женщине, но она никак не отреагировала на такую дружескую заботу.
Не успело исчезнуть одно явление, как возникло другое, в дверь позвонил мой одноклассник Гриша Покровский, тот, что недавно звонил по телефону. Пришел не один, а с двумя девушками. Приходить в гости без приглашения не всегда бывает удобно для хозяев, но такие мелочи его никогда не смущали.
— Какими судьбами? — стараясь быть любезным, спросил я, разглядывая его спутниц.
Одну из них я знал, это была его очередная подруга Вера, вторю, по имени Лида, видел впервые.
— Мы на минуту, случайно оказались поблизости, я пытался тебя предупредить, но ты повесил трубку, — ответил Гриша, вытаскивая из сумки бутылки и закуску. — Что есть в печи, на стол мечи, — добавил он, вытесняя меня на кухню.
Я изобразил на лице умеренную радость и принялся накрывать на стол. Гриша, как человек моторный, тут же погнал лошадей, наполняя одну за другой рюмки. Разговаривал он один. Девушки пока никак себя не проявляли, Вера еще изредка вставляла реплики в безостановочный речевой поток Покровского, вторая, Лида, была безучастна и вполне могла заморозить присутствующих нарочитой гордой холодностью, но на нее, увы, не обращали внимания.