За неделю до отъезда на наблюдения Кирилов зашел к нему в кабинет по срочному делу и почувствовал, что Гребков чем-то сильно расстроен. Над столом директора запах сигаретного дыма смешался с едва уловимым духом валериановых капель.
— Что стряслось? — спросил Кирилов.
Гребков посмотрел на него немного грустными глазами, секунду помолчав, заговорил медленно, как бы подбирая слова:
— Знаешь, Максим, что самое трудное в моей работе? Уберечь человека от дела, которое он заведомо не потянет, но так, чтобы его не обидеть… Вот только что здесь сидел Катышев. Ты знаешь, в общем, неглупый парень, но не практик. Теоретик до мозга костей!
— Да уж… — Кирилов усмехнулся, — впрочем, теоретик вполне зрелый.
— Так то оно так, да вот зажегся идеей нового анализатора, просит средства, а их нет. Говорит, что все сделает сам. Да черт с ними, деньгами, нашел бы я ему, но ведь он не знает в какую сторону гайка завинчивается! Создать новый прибор — это не просто что-то на кусочке бумаги начертить. Это же своя наука, искусство, если угодно. А еще опыт, интуиция, душа… Я абсолютно уверен, что у него не получится, а зная Катышева, его самокопания, могу сказать, что эта затея добром не кончится: наверняка потеряет веру в себя, потом — депрессия, чего доброго и с работы сбежит… Да и «публика» не упустит случая потешиться. Отказал я ему…
Вадим Сергеевич снял очки и стал тщательно вытирать стекла салфеткой.
— Идея-то стоящая? — спросил Кирилов.
— Да как сказать… Аналогичные подходы к проблеме уже были, но реализовать их пока не удавалось. Есть, правда, одна соблазнительная зацепка, но… Понадобится очень точная механика.
— Сведи Катышева с моим Гривцовым!
— Хитер… Да ведь ты вчера поцапался с шефом Катышева!
— Вот и будет повод помириться, — улыбнулся Кирилов, — а пока посмотри мои бумаги…
…Тяжелый дневной сон медленно уходил вместе с солнцем, которое по-зимнему быстро скатывалось за гребень горы. Кирилов встал со скрипучей гостиничной кровати, машинально посмотрел на часы. «Всего три, — подумал он, — успею заглянуть в канцелярию».
Когда он вошел, секретарша протянула ему небольшой, свернувшийся в трубочку листок бумаги и улыбнулась:
— Вам почта… Кажется, можно поздравить?
Максим Петрович развернул письмо и прочитал:
«Указанный объект в каталогах не значится. Судя по положению, это может быть неизвестная комета.»
Ниже была приписка Гребкова:
«Максим, сделай еще пару снимков и отнесись к этому серьезно. Мы просчитаем орбиту и, если это новый объект, сообщим тебе. Вадим.»
Кирилов поднял глаза на секретаршу.
— Спасибо, — ответил он с улыбкой, — но поздравлять еще рановато.