Головлева. Он не представился.
Следователь. Вы хотите сказать, что не были с ним знакомы?
Головлева. Нет, я хочу сказать, что не знала, от кого именно получила приглашение. Оно было сделано по телефону.
Следователь. Вам позвонил по телефону мужчина. Пригласил вас провести вместе с ним вечер. При этом не назвал себя. И вы так легко согласились?
Головлева. Понимаю, это выглядит очень странно. Я могу показаться вам легкомысленной, но все было именно так. Утром позвонил мужчина. Оказалось, что ошибся номером. Извинился. Минут через двадцать-тридцать позвонил снова. Сказал, что ему очень понравился мой голос. Что мои интонации напомнили ему голос женщины, которую он любил когда-то. Мы разговорились.
Следователь. О чем?
Головлева. Ни о чем конкретно. Так, обычная болтовня малознакомых людей. Кончилось тем, что он назначил мне свидание на вечер.
Следователь. У себя дома?
Головлева. По адресу бульвар Ганей-Кайц 124, квартира 25. В семь-тридцать.
Следователь. И вы не узнали в говорившем своего мужа?
Головлева. Нет. Я и сейчас не уверена, что говорил именно он.
Следователь. То есть, вы утверждаете, что вас пригласил в гости незнакомый вам человек?
Головлева. Да.
Следователь. Несмотря на это, вы сразу согласились?
Головлева. Да.
Следователь. Почему?»
— Действительно, — сказал Розовски, прерывая чтение, — что это вдруг она так легко согласилась встретиться вечером с незнакомым мужчиной, да еще в его квартире? В конце концов, это могло оказаться опасным.
— И оказалось, — заметил Грузенберг. — Правда, совершенно неожиданным образом.
— Верно… — Натаниэль задумчиво посмотрел на адвоката. — Послушайте, Цвика, может быть она просто охотница за мужчинами? Ну, вы понимаете, о чем я говорю. Сейчас таких много, в том числе и среди туристок.
— Некоторые считают, что в особенности среди туристок.
— Именно так. Может быть, и здесь нечто подобное?
— Нет, — Грузенберг принялся внимательно разглядывать свои аккуратно подстриженные ногти. Подняв наконец взгляд на выжидательно молчащего Натаниэля, он сказал: — То что вы сейчас услышите, звучит вообще… — он поискал подходящее определение.
— Совершенной выдумкой? — подсказал Розовски.
Адвокат отрицательно качнул головой.
— Следователю она не объяснила причины, видимо, понимала, что все это будет выглядеть, по меньшей мере, странно, — сказал он. — Любой полицейский рассмеется ей в лицо. И предложит придумать что-нибудь более убедительное.
— А вам объяснила?
— Объяснила. Действительно странное объяснение. Головлева утверждает, что ее успокоил гороскоп.
— Гороскоп? — собиравшийся было закурить Розовски отложил незажженную сигарету и уставился на Грузенберга. Интонация адвоката не позволяла определить, серьезно он говорит или нет. — Какой гороскоп?